А моя судьба в горах, видимо, не обрывается. Что ж, пойду искать, кто ж это так решил. Выхожу за дверь и оказываюсь… ну, видимо, в гостиной. В пользу этого предположения говорил диван, и несколько кресел, и невысокий стеклянный столик между ними. А вот книжные полки, полностью скрывающие стены, намекали, что я по–прежнему в библиотеке.
— Туалет направо в конце коридора, — библиотекарь нашелся в одном из кресел. Его темно–бордовый халат практически сливался с обивкой, и лишь волосы тусклым серебром чуть оживляли общую картину. А глаза даже не открыл. И цвет лица — землистый, не самый здоровый. Особенно для вампира.
— Я не очень спешу, — прошла, села в кресло напротив. Многое собиралась ему сказать, и спросить о многом, но, глядя на него, спросила единственное, — я могу тебе чем–то помочь?
— Помоги.
— Как?
— Не ругайся сейчас, ладно? Я не мог тебя там оставить. И спорить с тобой сил не было. И сейчас у меня их тоже нет. Так что давай все завтра, договорились?
— Да, хорошо. Мне уйти?
— Как хочешь, ты мне не мешаешь.
Остаюсь. Забираюсь с ногами в кресло, сворачиваюсь поудобнее, и сижу, разглядывая вампира, а затем и комнату за его спиной. Я, оказывается, очень устала быть одной. Совсем одной, когда ни то, что поговорить, даже взгляду не за кого зацепиться. И сейчас было хорошо уже оттого, что я не одна. Хотя бы просто — в пространстве этой комнаты. Незаметно для себя задремала, когда проснулась — вампира в комнате уже не было, а вот стакан сока на столике стоял.
Выпила. Дошла до окна, выглянула наружу. Разглядела несколько строений неподалеку. Без окон — видимо, гараж. Чуть в стороне — небольшой деревянный домик. Предположила, что там живут слуги. А дальше был высокий забор, поросший какими–то лианами. Пришла мысль о загоне для рабов. Потому что кровью он, конечно, не питается, но только по особенным случаям. И ходит потом колючий и злой. А чтобы светиться обаянием и очарованием, ему необходимы вкусные свежие рабы.
И девочка в доме. Вот зачем я ему, еще бы понять. Надеюсь, расскажет. Завтра.
Других строений поблизости не наблюдалось, ничего более не наблюдалось, кроме поросшей травой равнины, но ближе к горизонту темнели многочисленные крыши какого–то городка. Еще и отшельник, кто бы мог подумать. А мне он всегда казался любителем шумных вечеринок и чувственных удовольствий.
А впрочем, может у него есть еще и второй дом, в городе (вернее, третий, есть же у него дом в Илианэсэ). А здесь он прячется, только когда он вот такой… Коэр. А в городе блистает легкомыслием и очарованием.