Саррион рассмеялся.
— Вам только и слышатся пушки.
Мон повернулся к хозяину и меланхолично посмотрел на него.
— Да, Рамон, мы всю жизнь только и слышали пушки!
В этих словах, кроме очевидного, был еще какой-то другой, тайный смысл, понятный только Сарриону. На одну минуту его лицо просветлело и смягчилось.
— Велите подать нам кофе, — обратился он к кузине Пелигрос. — Велите, пожалуйста, подать нам его в библиотеку.
Маленькими шажками, какими умели ходить в тридцатых годах, Пелигрос направилась в дом. По тогдашнему этикету, Мон снял шляпу и наклонил голову в ее сторону.
— Кстати, — промолвил Саррион и, не докончив фразы, направился за нею.
Хуанита и Эвазио Мон остались на террасе одни. Хуанита сидела как раз против него в садовом кресле. Кроме него, было только то, на котором сидела Пелигрос. Эвазио, взглянув на Хуаниту, подвинул его к себе и сел. Из-под очков, на которых отражались последние лучи заходящего солнца, он пристально смотрел на свою собеседницу.
Он, очевидно, ждал, пока заговорит Хуанита, но та упорно рассматривала кончик своей туфли. И, очевидно, тоже ждала, пока заговорит Эвазио. Оба они молчали, словно дуэлисты, выбирающие себе оружие. Мон, по-видимому, боялся, как бы самое острое не досталось Хуаните.
Тщательная тренировка научила его быстро проникать в мысли другого. Но Хуанита сбивала его с толку.
— Я говорил только из дружбы к вам, когда предлагал проводить вас до Памплоны, — начал наконец Мон.
— Я знаю, что вы всегда говорите, как друг, — спокойно отвечала Хуанита, — как мой друг, а не Марко, конечно.
— Но ваши друзья в то же время и друзья Марко, — произнес Мон насмешливым тоном.
— И его враги в то же время и мои враги, — отозвалась Хуанита, глядя прямо перед собой.
— Конечно. Это условие ведь входит в число брачных обязанностей.
Мон поспешил рассмеяться своей шутке, не забыв, перед этим бросить взгляд в окно. Но их никто не мог слышать.
— Но почему я должен быть врагом Марко Сарриона?
Хуанита сразу перешла в наступление.
— Потому, что он перехитрил вас и женился на мне.
— Из-за ваших денег…
— Да, из-за моих денег. В этом вопросе он поступил, как честный человек, могу вас уверить. Он предупредил меня, что этот брак есть дело политики.
— Он вам сказал это? — спросил в изумлении Мон.
Хуанита кивнула головой и опять стала смотреть на свою туфлю, покачивая ногой. В углах ее рта бегала какая-то загадочная улыбка. Казалось, она понимала то, чего Эвазио, несмотря на свою прославленную мудрость, понять не мог.
— И вы поверили ему? — спросил опять Мон, смутно догадываясь, что значит эта улыбка.