* * *
Это была первая по-настоящему беспокойная ночь. Виной тому откровения Энджи или тягостные мысли, но Арно увидел на редкость реалистичный сон.
Ему снился сын. Филипп катался на качелях во внутреннем дворике. Петли надсадно скрипели. Деревья были неподвижны. Ни один листок не шелохнется, как на фотографии.
Бледный темноволосый мальчик серьезно смотрел на отца. Взгляд какой-то недетский. Глаза серо-зеленые, холодные… Немного злые. Неживые. Арно сразу понял, что это создание лишено всех человеческих страстей, кроме одной: жажды жизни.
— Здесь так холодно, — сказал он.
Малыш коснулся ногами земли и остановил качели. Только что он был там — и уже рядом со взрослым. Арно даже не понял, как так получилось.
— Почему ты не приехал на День отца?
* * *
Арно проснулся, глотая воздух. Кожа под комбинезоном запрела от пота. Мужчина поспешно стащил одежду и ощутил кислый запах страха.
«Это всего лишь сон», - облегченно вздохнул он и отодвинул мысли о сыне в дальний угол памяти.
Надо было жить дальше. Он был рад, что все произошло быстро. Не знал только, насколько мучительно это было. Но то, что быстро — это факт. Он пережил свое дитя. Было бы глупо испытывать чувство вины за это. Все равно это случилось помимо его воли.
«И тем не менее — виновен».
* * *
— Ты свою семью видишь по ночам, приятель? — спросил однажды Кветмэн.
— Да, — машинально ответил Арно.
Надо было солгать, но слово вырвалось само.
— Вот и я…
С чего бы Джон вдруг о таком заговорил? Накануне Арно снова видел тот сон. Филипп словно преследовал его. А еще бывшая, Джен. Она его обвиняла.
— И что ты видел? Кошмар? — осторожно поинтересовался командир.
— Ну, да. Родные звали за собой.
Арно сделал круглые глаза.
— А ты?
— Нет, конечно, — буркнул Джонни. — Дурак я, что ли? Это же все во сне.
— Почему решил рассказать?
— Достало просто! Каждую ночь одно и тоже.
Собеседник промолчал, что у него то же самое.
* * *
Арно являлись родители. Всего пару раз.
То горе он уже пережил, и рана отболела. Она покрылась корочкой, а потом образовался шрам. Но былой боли уже не было.
Он оказался в их старом доме, который давным-давно снесли. Земля была слишком дорогой, чтобы кто-то жил в отдельно стоящем доме. Компенсация позволила семье безбедно существовать несколько лет.
Родители приходили и говорили, что им стало негде жить. Сначала сын решил, что они о доме.
— Ну, вот же дом! — сказал он. — Вы же здесь.
Мама покачала головой. Шевелилась только седовласая голова и тонкая, покрытая морщинами шея. Тело замерло подвешенной на невидимых нитях куклой. Даже складки на платье не шелохнутся. Сыну показалось, что она хотела что-то сказать. Рот открывался и закрывался, не издавая ни звука.