— Я думаю, в этом году стоит приостановить программу по инвестированию и пересмотреть формат. Мы больше не можем бездумно раскидываться деньгами! — уверенно говорил Ксавье.
— Ох, так ли важно говорить сейчас об инвестициях, мы же встретились, чтобы расслабиться и решить к чему мы движемся дальше! — перебивала Билли и давала Ксавье очередной бокал.
Билли была уверена, что ставит на место избалованного мальчишку, а она дразнила Везувий, подвергая опасности Помпеи.
— Прекрати говорить вразрез моим словам! — прошипел Ксавье.
— А что? Я задела твоё мужское достоинство? — с улыбкой спросила она и подлила ему виски в полупустой бокал, где до этого был ром. Ксавье виски не пил. Задела ли она его мужское достоинство? Теперь задела.
Ксавье никогда не позволял женщинам так с собой говорить. «Будь мужчиной!» — всегда говорила мама. «Не позволяй девчонкам собой помыкать!». А потом она умерла. Именно в тот год, когда Ксавье должен был понять всю условность этого правила. Он так и не понял, что имела ввиду мама под: «Будь мужчиной», и почему нельзя позволять сёстрам собою помыкать. Он не понял в чем разница между сёстрами и другими женщинами, он понял только, что нельзя быть слабаком. Нельзя быть тряпкой для женских ног. Сама того не ведая, Уна Остер создала мужчину самолюбивого, гордого и ограниченного. Она сама не была злой и жестокой, это была прекрасная неземная женщина, дочь немки и грека, строгая, но поэтичная. Но она так боялась, что кто-то обидит её прекрасного смуглого мальчика, так боялась, что он станет цепляться за её юбку, что сделала то, что сделала.
Ксавье натолкнулся на Билли, когда она убирала неоткрытые бутылки вина в бар, она строго следила за своим винным баром, как и за всем алкоголем в доме. С появлением Билли, в доме Остеров не подавали плохого алкоголя. Билли склонилась над винным холодильником с блокнотом и ручкой.
— Красное сухое… — бормотала она. — Саперави, — она постучала ручкой по подбородку, отодвинула одну бутылку, чтобы посмотреть что стоит во втором ряду. — Совиньон?
— Где Эстель?
— Давно спит, — ответила Билли.
После приёмов со стола убирали клининговые службы, а у горничных и Эстель был выходной. Этот вечер Эстель, Скай и Бьянка провели в театре, который оплатила Билли, а после слушали испанскую гитару.
— А ты?
— Нет, как видишь, — она пожала плечами и вернулась к подсчету бутылок. Очередь дошла до крепкого алкоголя, который стоял в баре. — Ром… какой ром ты предпочитаешь? Я заметила, что ты пьёшь ром. Ничего в нем не понимаю, — она снова постучала ручкой по подбородку.