Бинк понял, что, если этот план удастся, Тренту больше никого никогда не превратить. Если злого волшебника по недомыслию казнят прежде, чем он расколдует Бинка, тот навсегда останется фениксом. Хамелеоша будет хоть и здорова, но одна-одинешенька. И вина за все ляжет на его отца. Как избежать такой беды?
Ну, во-первых, план может и провалиться. Трент сумеет превратить и Роланда, и Хамфри. Тогда Бинк, возможно, вернет себе человеческий облик, но Хамелеоша погибнет. Это тоже никуда не годится. А если Трент убежит до появления Роланда? Тогда Хамелеошу излечат, Трент спасет шкуру — но Бинк навсегда останется птицей.
Как бы оно ни обернулось, пострадает кто-то очень дорогой Бинку. А вдруг Хамфри как-нибудь исхитрится и устроит так, чтобы все закончилось благополучно? Но как?
Старейшины исчезали один за другим. Настала очередь Бинка. Телепортатор поднял руку…
Первым делом Бинк увидел труп песиглавиа. Должно быть, тварь напала на Трента и нарвалась на его шустрый меч. Повсюду ползали гусеницы, которых раньше здесь не было. Сам Трент замер в сосредоточенной позе, словно чары наводил. А Хамелеоша…
Радостный Бинк подлетел к ней. Она была жива и здорова! Ужасная рана исчезла. Девушка стояла с недоуменным видом.
— Это Бинк, — сказал ей Хамфри. — Он летал тебе за помощью. Едва успел.
— Ой, Бинк! — воскликнула она, взяла его на руки и попыталась прижать к обнаженной груди. Будучи птицей с нежным оперением, Бинк воспринял эту ласку менее восторженно, чем если бы был человеком. — Только ты переменись.
— Боюсь, только превращатель может вернуть ему человеческий облик, — сказал Хамфри, — А превращателю сначала надо предстать перед судом.
И каков будет приговор этого суда? Эх, ну почему Трент не убежал, пока была возможность!
Суд вершился скоро и споро. Старейшины задавали вопросы оцепеневшему волшебнику, который, естественно, не мог ни отвечать на них, ни приводить аргументы в свое оправдание. Хамфри попросил телепортатора принести волшебное зеркало… нет, это был Манли, церемониймейстер на процессе Бинка. Но он же сам старейшина… Птичьих мозгов не хватало разобраться в этих тонкостях. Своим талантом Манли перенес этот небольшой предмет из замка Хамфри прямо себе в руки и теперь держал зеркало так, чтобы всем было видно.
В зеркале отражались сцены из путешествий нашей троицы по Ксанфу. Постепенно события прояснились, хотя талант Бинка остался необнаруженным. Зеркало показало, как каждый помогал остальным уцелеть в Глухомани, как они очутились в замке Руша — в этом месте присутствующие разразились удивленными восклицаниями, поскольку никто не подозревал, что это древнее, легендарное, почти мифическое сооружение сохранилось по сей день. Как они сражались с роем вжиков — это вызвало совсем иную реакцию. Наконец, как Бинк сражался с Трентом на дуэли. Как вмешалась в дело чародейка Ирис. И — тут уж Бинк не знал, куда деваться от стыда и гнева, — как они любились с Хамелеошей. Зеркало не ведало пощады.