Все это осталось в прошлом, а сейчас она сделает то, чего не делала тогда. Айя подошла к двери и постучала.
– Входи, – послышалось изнутри. – Я тебя заждалась.
Приказав себе успокоиться, Айя вошла. Ахмоз сидела на стуле посреди комнаты. Лицо матери Байека было холодным, губы – плотно сжатыми. Подобно Херит и Нефру, время не тронуло ее. Жилище, где прошло детство Байека, было опрятным и более просторным, нежели тетин дом.
– Значит, ты приехала одна, а они остались? – сказала Ахмоз, не предложив Айе сесть.
Хозяйка оглядела гостью с головы до ног. Взгляд Ахмоз не был враждебным, но и особого тепла в нем тоже не наблюдалось.
– Да, – ответила Айя.
Ахмоз умолкла, словно переваривая новость, уже переставшую быть новостью. Возможно, ей хотелось обо всем услышать из уст Айи.
– Как они? – наконец спросила Ахмоз.
– Хорошо. Ничуть не изменились.
– Неужели? – фыркнула Ахмоз. – Ты, вероятно, собираешься рассказать мне то, что, как тебе думается, я хочу услышать. Так вот: почему бы тебе для разнообразия не рассказать мне правду?
Айя растерялась, не зная, как себя вести и что говорить. Она помнила независимый и в чем-то властный характер Ахмоз, но с подобной прямотой сталкивалась впервые. Айя позабыла все приготовленные слова. Нет, повеление Ахмоз не рассердило ее. Женщина, столько лет проведшая в разлуке с мужем и сыном, вправе требовать искреннего рассказа о них. Эта мысль повергла Айю в еще большее замешательство. Ведь рассказывать придется об очень и очень многом.
И вдруг Ахмоз улыбнулась.
– Прости, – сказала она. – Я надеялась… ты понимаешь, на что я надеялась.
Встав, она подошла к Айе и тепло обняла.
– Айя, дорогая, ты стала сильнее и намного красивее, чем прежде. Даже не представляешь, как я рада видеть тебя после стольких лет.
Она предложила Айе сесть и попросила рассказать об их многолетних странствиях.
– Только прошу тебя, не говори, что Сабу и Байек ничуть не изменились.
– Я была неправа, Ахмоз. Конечно изменились. Твои мужчины стали отцом и сыном.
Это была правда и, в общем-то, радостная весть, несмотря ни на что.
– Представляю, как вырос Байек, – улыбнулась Ахмоз.
– Отец обучает его меджайскому ремеслу.
Айю не удивило, что Ахмоз и бровью не повела, услышав о меджаях. Но изумление, появившееся во взгляде матери Байека, заставило Айю торопливо забормотать:
– Дорогая Ахмоз, ты не волнуйся. Это не значит, что Байек…
Вот так Айе пришлось снова рассказать свою историю, но на этот раз ни о чем не умалчивая и ничего не приукрашивая.