Но дело в принципе – капиталист как необходимое звено производства для его продолжения также должен воспроизвести свою рабочую силу, т.е. затраченное на это рабочее время законно должно считаться необходимым, а следовательно, оплачиваться не из прибыли, а из переменного капитала. И Маркс не сомневается в объективной необходимости капиталиста для производства продукта – коль скоро речь идет о капиталистическом способе производства. Казалось бы, если эта роль необходима, то оплата капиталиста-организатора, как и оплата рабочих, непосредственно производящих продукт, как представляющие две стороны разделенного труда, необходимого для воспроизводства всей участвующей в процессе производства рабочей силы, одинаково должны входить в переменный капитал (v), связанный с необходимым трудом, а никак не в прибавочную стоимость (m). Почему же Маркс все-таки считал, что все потребляемое капиталистом входит в прибавочную стоимость?
Повторим еще и еще раз: перед Марксом, первым давшим действительно научный анализ производственных отношений одной из общественно-экономических формаций, да еще и такой непростой как капитализм, стояла задача невообразимой сложности, и как мы уже не раз подчеркивали, ее нечего было и надеяться решить, не введя определенных, и весьма существенных упрощений в соответствующую теоретическую модель. Одним из таких упрощений и было представление о том, что капиталист для поддержания своей жизни использует средства из прибавочной стоимости. Но главным образом дело все же было не в этом.
Прежде всего, следует учитывать ту ситуацию, которая в то время (как, впрочем, и позже) существовала в науке. Маркс ведь не был «чистым теоретиком» «чистые теоретики в сфере общественных наук встречаются только на стороне реакции, и именно потому эти господа в действительности вовсе не теоретики, а простые апологеты этой реакции» (25, I, 4). Немало апологетов капитализма прилагало титанические усилия, чтобы доказать, что прибыль капиталиста – это как раз и есть плата за его труд. Маркс яростно полемизировал с такими «учеными», убедительно отвергая тезис о «компенсации затрат труда» капиталиста посредством его дохода, когда «эта функция, возникающая из порабощения непосредственного производителя, часто выставляется как достаточное основание для оправдания самого этого отношения, и эксплуатация, присвоение чужого неоплаченного труда, столь же часто изображается как заработная плата, причитающаяся собственнику капитала» (25, I, 424).
По его мнению, это только самому капиталисту предпринимательский доход «представляется … результатом его функций не собственника, а работника», и что соответственно «в его голове необходимо возникает представление, что его предпринимательский доход … есть не что иное, как заработная плата, плата за надзор, … более высокая плата, чем плата обыкновенного наемного рабочего, 1) потому что это более сложный труд, 2) потому что он сам выплачивает себе заработную плату». В результате в сознании промышленного капиталиста этот момент превращается в «(субъективные) основания для оправдания прибыли» (25, I, 421). Но объективно это не так, поскольку «в процессе воспроизводства функционирующий капиталист выступает по отношению к наемным рабочим представителем капитала как чужой собственности» и «только как представитель средств производства по отношению к рабочим активный капиталист может выполнять свою функцию, может заставить рабочих работать на себя или сделать так, чтобы средства производства функционировали в качестве капитала» (25, I, 418).