Тайменев решил пересечь бухту не торопясь, по прямой. Сине-красный мир остался позади, в другом мире. А здесь, - другие хозяева, иные правила. На глубине пяти метров, обхватив щупальцами черный камень, замер рыже-коричневый осьминог. Поводя осмысленными круглыми глазами, он с человеческим любопытством следил за проплывающим над ним существом с громадным двухзрачковым глазом.
Тайменев столкнулся с осьминогом взглядом и ощутил давление рассудка ничуть не меньшего, чем его собственный. Во всяком случае, в зеркале он иногда встречал взгляд менее разумный. Тайменев знал, - взаимопонимание недостижимо, они живут в разных вселенных, их мышление никогда не соприкасалось, не имело общих единиц-атомов, даже сходных чувственных образов. И все-таки он попробовал поговорить с соседом по планете, рисуя руками разные фигуры. Осьминог не отреагировал, сохраняя спокойствие восточного мудреца.
Водонепроницаемые часы Николая показали: прошел час, пока он достиг песка побережья. По сравнению с коралловым полем песчаное дно выглядело пустыней. Редкие малые рыбешки да выдвинутые перископами глаза зарывшихся в грунт крабов... Тайменев коснулся одного из них рукой: сине-голубой клешеносец рывком выбрался из песчаного укрытия и боком, но резво уплыл в поисках нового убежища.
--
Бескорыстие Те Каки Хива.
После неудачного посещения археологических раскопок прошло несколько дней. Тайменев успел выработать суточный ритм-режим: ранний подъем, часовая разминка за пределами палаточного лагеря, контрастный душ, завтрак, прогулки по острову, обед, послеобеденный отдых, снова прогулка с вечерней тренировкой где придется, ужин, вечерние размышления в кровати о пустяках в сопровождении музыки или развлекательного видеофильма... "Что может быть лучше?" - спрашивал он себя каждый вечер.
Во время прогулок Николай стремился избегать человеческих скоплений, но не удалялся более двух километров от долины Королей, - дальше было неуютно, посадки отсутствовали и открывалась перспектива серого мира, кое-где приукрашенного бледно-зелеными пятнами чахлой травы и низкого кустарника. Когда же залив бывал свободен от снующих по нему камышовых лодок и яхт, - а такое случалось в ранние утренние часы не каждый день, - он брал маску с трубкой и ласты. Коралловое поле успокаивало, постепенно он сближался с ним. Но очередное рандеву с давним знакомым осьминогом окончательно убедило: мир воды и мир суши взаимно чужды.
С Франсуа Николай встречался один-два раза в сутки; как правило - вечерами. В отличие от отношений с осьминогом, с марсельцем контакт имелся, более того, - укреплялся. Друг другу они не мешали, а редкость встреч усиливала взаимную симпатию. Универсальный закон дефицита действовал, порождая желание иметь то, чего нет или недостает. Им не хватало друг друга.