Несмотря на стремление побыстрее распрощаться с Раем, не нашлось никого, кто согласился бы принять на себя ответственность за судьбу Первой Звездной хоть в малейшей мере. С каждой пустяковой просьбой, с любой дилеммой обращались к Максиму Туру; считая его единственным авторитетом во всех вопросах, - от наладки десантного модуля до определения стратегии полета. С его предложениями соглашались немедленно и без раздумий. Слово главного координатора сделалось более обязательным, нежели волеизъявление древних императоров.
Кондаков и Крохин, видя бесполезность противодействия устанавливающемуся культу Максима Тура, переговорили с ним и успокоились. Стремление разочаровавшихся в себе людей создать идола вовне в конце концов развеется, чему будет гарантией внутренняя позиция Максима.
А Тур, с новыми силами взявшись за работу, просветленный внутренне и внешне, только посмеивался над беспомощностью товарищей, считая ее явлением временным, подобным болезни, которой надо переболеть, чтобы затем получить иммунитет на всю жизнь. В разговоре с Алексеем он однажды, смеясь, назвал навигаторскую кумирней, куда вереницей круглые сутки стремятся одичавшие соплеменники за благословением.
Но вот "Ойкумена" приготовилась к старту, каждый занял свое место. Максим установил постоянную громкую связь с Виталием Адамовым. И его мальчишеский веселый тенор, вплетенный во взрослое женское контральто Елены, заставил улыбнуться не раз Лойду и Северину.
Тур поднял руку и по его сигналу панорама северного материка Рая сдвинулась и медленно поползла по экрану вниз. Максим опустил веки: не хотелось смотреть на уходящий навсегда знакомый берег, девственно чистый, будто и не было здесь никогда возведенных людьми жилого купола, лабораторного комплекса, ангара... Он вспомнил лица тех, кому не суждено было видеть торжество чуждой воли над человеческой независимостью. Эрнст Рэб, - он не смог бы примириться с поражением, в его душе не было места подобным понятиям. Игорь Сказов, - с его острым мышлением, не исключено, продвинулся бы дальше других в разгадке тайны; чувствует Тур, лежит она в любимой Игорем микрофизике... Перед закрытыми глазами проплывало лицо Петра Гриффита, когда Тур услышал позади себя единый вздох, переполненный изумлением.
Он напряг мышцы, открыл глаза и сразу все понял; внутренне он давно подозревал, что такое может случиться.
"Таким образом, - сказал он себе, - Первая Звездная завершена досрочно".
Инерция человеческого восприятия, избыточный вес стереотипов не давали примириться и согласиться с картиной, развернувшейся на том месте, где их ожидали Виталий и Елена. Звездолетчики сгрудились за креслом Тура, молча надеясь, что он объяснит случившееся и вернет картинку назад, заменит ошибочно вставленный в проекционный аппарат кадр на прежний.