вздохнула. - Мне в класс надо, за вещами. Марк с сомнением оглядел Катерину.
Юбка помялась, блузка тоже, волосы растрепались, и даже если сейчас переплести
- всё равно будет виден беспорядок, без расчёски такую копну волос в порядок не
приведёшь. - Я заберу, иди вниз, дойдёшь? - посмотрел ещё раз с сомнением.
Понимал ведь, что ничего страшного не случится, от потери крови не умрёт, от
болевого шока - тоже. Что сделано - то сделано. Но не мог перестать дёргаться и
волноваться. - Дойду, - вздохнула и, опустив голову, побрела в сторону выхода с
этажа. Марк рванул в класс, где многие уже разошлись, сидела классная, довольная
проведённым мероприятием, и кто-то из родительниц. Он быстро поздоровался, в
общем-то, его если и не знали, то несколько раз видели, его отца точно, так что,
представляться не пришлось. Нашёл взглядом Катеринину куртку, проверил, на
месте ли шапка - в рукаве, взял её сумку и так же быстро побежал вниз, где уже
стояла Катюшка, подпирая собой стену, как атланты руками небо. В машине он
зачем-то ещё раз поинтересовался, может ли Катерина сидеть, не больно ли ей,
потом заехал в аптеку, купил каких-то обезболивающих, путаясь в объяснениях
фармацевту, какая именно боль, в конце концов сказав, что у девушки, под
понимающий кивок женщины, влажных салфеток и воды. Наконец, выдохнув, он
смотрел на Катеринку, она смотрела на торпеду и горестно вздыхала, иногда
косилась на Марка и снова вздыхала. - Катюшка, Катерина. - Так тепло вдруг стало,
невыносимо, нежность, какая-то пронзительная и острая, резанула изнутри,
вырываясь наружу. - Катенька, не дуйся, всё хорошо, отлично всё. - А настроение
набирало обороты и ползло вверх, как ртуть в градуснике, опущенном в горячую
воду. - Хорошая моя, девочка моя, Катерина моя, - «моя» - было главным и
основным его словом и мыслью. - Всё хорошо, - он растирал холодные пальцы рук
и целовал их, смотря в каком-то первобытном, радостном восхищении на Катюшку.
- Всё отлично! - Да? - она заглянула в лицо Марка, ища там что-то. - Да, Катерина,
да, хороший мой, любимый человечек, - откуда-то вырвалось, слетело с губ само.
Чтобы не продолжить говорить глупости, он занял губы, начал целовать уже
улыбающуюся Катерину. Щёки бархатистые, нежные, вкусные. Улыбку, да уютную
какую, родную, сладкую, так бы и слизал всю, до капельки. Шейку, пахнущую
малиной, малюсенькое ушко, аккуратное, с нежным хрящиком и мочкой.
Глава 8. Часть 3. Прошлое
Дома Катерина быстро юркнула в свою комнату, переоделась, переплела косу и,
приглаженная, в обычном виде, спустилась на кухню, где сидел Марк и ел