После сего мы увидели один из Канарских островов, называемый Пальма, а потом пришли к острову Мадейра; оттуда встречным ветром меня отнесло к Азорам, но Антонио де Ноли остался у Мадейры и, уловив верный бриз, пришел в Португалию прежде меня. Он испросил у короля остров Сантьяго, который я открыл, и король даровал его ему, и он владел им вплоть до смерти.
А Де Прадо, возивший оружие маврам, был закован в железо, и король приказал вывезти его на телеге, и был он мучим и брошен живым в огонь с его мечом и золотом».
Глава XIX
ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ ГЕНРИХА И ЕГО СМЕРТЬ
(1458–1460)
В то время как Кадамосто и Диего Гомес несли флаг принца от берегов Европы дальше, «чем когда-либо досягали Александр или Цезарь», самого принца все более и более занимали планы новой священной войны с неверными.
Завоевание Константинополя в 1453 г. оттоманскими турками оказало устрашающее и побудительное воздействие на западное христианство в целом. В самом раздробленном романском государстве ходили толки о великих свершениях, хотя время и атмосфера для таких деяний давно миновали или еще не наступили. Одна Испания, часть западной церкви и государства, все еще горевшая крестоносным огнем XII столетия, была готова действовать. В частности, Португальское королевство в царствование Альфонсо V регулярно воевало в Марокко и желало и стремилось употребить людей и средства для большой Левантинской кампании. Поэтому, когда легат папы в 1457 г. приехал проповедовать священную войну, он был принят восторженно. Альфонсо пообещал собрать для войны с Оттоманской империей двенадцатитысячную армию и отчеканить новую золотую монету — крусадо — в память года освобождения.
Но одна Португалия не могла освободить Новый Рим, или святую землю, и, когда другие силы Запада отказались выступить, Альфонсо вынужден был удовольствоваться испытанным походом в Африку, но теперь ревностнее прежнего преследовал любимую свою цель — создать империю на суше по обе стороны пролива; и принц >в последний раз появился на государственном поприще в лагере своего племянника в Марокканскую кампанию 1458 г. Во время осады Малого Алькацера «господин инфант» приказал выдвинуть батареи, расположить орудия на высотах и вообще руководил осадой. Скоро в стене образовалась брешь, и город сдался на легких условиях, «ибо не затем пошел на них король Португальский, чтобы забрать их имущество или вынудить их платить дань, но чтобы послужить господу». Горожане должны были только оставить в Алькацере плененных христиан; сами же могли уйти вместе с женами, детьми и имуществом. Стойкий ветеран Эдуард Менезес стал правителем Алькацера и с отчаянной храбростью защищал город от всех попыток вернуть его. Когда осаждавшие предлагали ему условия, он в ответ предлагал им свои штурмовые лестницы, чтобы дать им больше шансов; когда они снимали осаду, он посылал спросить, не желают ли они немного задержаться, чтобы продолжить свои усилия, а то, мол, все окончилось слишком скоро.