Сопоставьте карту 1459 г. с Герефордской картой 1300 г. или с чертежом Идриси 1150 г. (изготовленным при христианском дворе в Сицилии) или поместите ее рядом с любой теоретической картой, появившейся за тысячу лет, на протяжении которых возникли Италия и Испания Фра-Мауро и принца Генриха, и тогда почти утратит смысл вопрос: неужели эти карты каким-то образом принадлежат одной и той же цивилизации? Что станет отвечать на это гиперкритицизм с его непогрешимым методом внутренних доказательств? Разумеется, карты сильно разнятся. С одной стороны, просто собрание невежественных каракуль, с другой — прообраз современных карт. И все-таки христианский мир ответствен и за то и за другое: он продирался сквозь невежество, предрассудки и традиции к свету более ясному и к знанию более истинному.
И если греческая география воскресла и снова вышла на свет, то это, по крайней мере отчасти, явилось следствием того воскрешения истинной науки, которое началось в то очень темное время, ночью XII века, в котором нам трудно различить признаки рассвета, если мы рассматриваем не столько теперешние достижения, сколько то, что оставили по себе жалкие, одурманенные дикари времен Аделяра, Бернарда, Аквината и Данте.
Со времени возвращения Генриха из Алькацера и до его смерти, пока изготовлялась Венецианская карта, прошло два года, в продолжение которых Диего Гомес открыл острова мыса Верде и отодвинул крайнюю южную отметку европейских открытий еще дальше на юг; однако о деятельности самого принца, за вычетом трудов его чертежников, известно немногое или ничего, кроме его указов. Указы эти касались торговых прибылей от гвинейской коммерции и поселенцев на новооткрытых землях у материка — Мадейре, Азорах, Канарах — и интересны как своего рода последняя воля и завещание принца своему народу, упорядочивавшее его колонии и предусматривавшее, пока не поздно, обработку земель, которые он исследовал. Уже 7 июня 1454 г. Альфонсо даровал ордену Христа для исследований «совершенных или имеющих совершиться на средства упомянутого ордена» духовную юрисдикцию в Гвинее, Нубии и Эфиопии со всеми правами, которые осуществляются в Европе и в родном Томаре.
Теперь же, 28 декабря 1458 г., принц Генрих подтвердил «в своем граде», что «указанный орден должен получать двадцатую долю всех товаров из Гвинеи», рабов, золото и все прочее; остальные доходы принадлежат преемнику принца в этом «царстве морей». Таким же образом 18 сентября 1460 г. принц препоручает церковные доходы от Порто-Санто и Мадейры ордену Христа, а церковное имущество — португальской короне. Он имел это право, ибо королевским указом от 15 сентября 1448 г. инфанту вменялся полный контроль над африканской и океанской торговлей и колониями. Как мы видели, ни один корабль не мог обойти Бохадор без его позволения; нарушавший это правило лишался своего корабля; все суда, плывшие с разрешения Генриха, обязаны были платить ему пятую или десятую часть стоимости своего груза.