— Поедешь с помпотылу[62], — инструктировал он. — Этого… — он протянул младшему сержанту исписанный лист с прикреплённой к нему скрепкой "Книжкой красноармейца" и указал пальцем на Шару, — Передашь в военный трибунал, с ним всё ясно. А второго… — он протянул ещё один рапорт, — В особый отдел армии, майору Ищенко.
— Есть! — ответил пограничник и спрятал документы в планшетку.
— Да за помпотылу присмотри, а то он любитель заночевать на складе. Пограничник стоял к машине боком и, поднимаясь в кузов, Бритвин успел рассмотреть лишь его профиль. Сергею показалось, что этот профиль был ему знаком. Но откуда?
В кузове, у борта за кабиной, стояли 2 металлические бочки. Лавочек не было. Бритвин сел, прижавшись спиной к правому борту, а Шара сел напротив клевому. Вскоре появился и сам помпотылу — невысокий плотный капитан в новенькой форме, с красным добродушным лицом и блестящей лысиной. Фуражку он нёс в руке.
— Ну что, готовы? — спросил он у особиста, залезая в кабину рядом с водителем. — Поехали!
Пограничник взялся за задний борт, подтянулся и, уже на ходу, когда машина тронулась, перевалился внутрь кузова. И тут Сергей его узнал… "Цыплёнок?! — чуть не закричал он от удивления, но вовремя смог взять себя в руки. — Кажется, Глеб, — вспоминал он имя несостоявшегося жениха Марии. — Точно, Глеб".
Машина подъехала к выезду с полевого стана и притормозила у часового рядом с одиночным окопом. Особист смотрел им вслед.
— Глеб! — позвал Бритвин.
— Бзынььь! — зазвенело в голове от оплеухи, отвешенной "цыплёнком" слева.
От удара Сергей свалился на правый бок.
— Пошёл к тому борту! — гаркнул на него Глеб.
— Глеб, ты меня не узна…
— Бзынььь! — прилетела оплеуха с другой стороны.
— Я сказал — к одному борту оба сели!
Испуганный Шара помог Бритвину перебраться на его сторону, и сесть рядом. Глеб сел напротив, на место, где раньше сидел Сергей, и положил пистолет-пулемёт на колени.
Несколько минут они ехали молча. "А он уже не цыплёнок, — думал Сергей. — Орёл. Или волк. И взгляд заматеревший. Оружие наверняка в бою добыл… А я кто? Кто я теперь? А ведь он меня узнал. Ну, конечно, узнал. А почему же тогда… Хотя, да — у него есть повод меня ненавидеть".
Мысли Сергея прервал нарастающий гул. Еще не понимая, что происходит, Бритвин почувствовал, как от этого звука в душе зарождается страх. Он приподнялся, и посмотрел в сторону, откуда этот звук исходил — туда, откуда они только что уехали. В небе над полевым станом пикировал одномоторный самолёт со свастикой на хвосте.
— Гух! Гу-гу-гу-гу-гух! — донёсся звук разрывов.