— Нет, — тепло молвила ручейница, — ты не так. Вода, она любит неспешну силу. Ежели ты ее будешь торопить, ничего не получится.
— Так? — раздался снова холодный голос.
— Ещё мягче. Ещё. Вот.
Я выглянул из-за древа. Девки сидели на небольшой коряге, опустив босые ноги в недвижный омут. От их редких движений по зеркалу воды расходились плавные круги. Ручейница опустила ладонь к воде и дотронулась до глади кониками пальцев.
— Вот.
Разбегающиеся волны замерли на полпути, а потом потекли обратно. Круг сжался, а с зеркала в воздух мелкой рыбкой подскочила капля, снова нырнув в пучину.
— Так?
Незнакомка, которую я не мог узнать со спины, повторила жест. Волны остановили свой бег и замерли, словно застывшее стекло.
— Ещё мягче. А теперь попроси её вернуться. Просто попроси, не приказывай, — снова произнесла ручейница.
Я нарочито кашлянул. Девки повернулись. И теперь я закашлялся взаправду. Вторая оказалась той дочерью воды, что пришла с колдуном, хранителем смерти бессмертных.
— Лугоша! — вырвалось у меня, — ты пошто её учишь?!
— Дядька! Она попросила, я и учу, — вскочила на ноги ручейница, поправляя подол сарафана. — А что, нельзя?
— Я запрещаю! Брысь домой! — повысил я голос.
— Дядька, — захныкала Лугоша, — она же не злая.
— Ничего не знаю. Домой!
Я указал пальцем на клубы тумана, что позвал сейчас, и что растеклись по поляне в ожидании девчурки и меня.
— Не рычи, дядя, — глумливо произнесла чернявая девка.
Я шагнул ближе и сжал кулаки.
— Не дерзи, — зло выговорил я, стоя подле нахалки.
— А то что? Утопишь? Только не бросай меня в терновый куст, — произнесла она какую-то присказку и встала с земли и выпрямилась в свой немалый рост. Чуть ниже меня она была.
Я стоял. Глаза наши метали молнии. Девка насмехалась надо мной. Размазать бы её по стволу древа, да не вступится ли Топь за своё создание? Не хотелось бы спорить с богиней реки Топь, она седьмая по силе средь всех рек шара земного. Читал в антернете, что у ней вода, а стало быть сила, стекается с земель аж в три миллиона квадратных верст. Дикая мощь, а что эта умеет?
— Нет, высеку как малявку, чтоб старших уважать научилась. Даже твоя покровительница против не скажет, — промолвил я, увидев, как округлились глаза девки при слове «покровительница».
Она что, не ведает сего?
Я ухмыльнулся. Не знает, стало быть.
Я ещё сильнее улыбнулся, а потом толкнул нахалку в омут ладонью. Та с лёгким выдохом упала в воду, расплескав брызги и подняв волны.
На руку сие.
— Пойдём, Лугоша, — промолвил я, ласково взяв ручейницу за руку, — может, и разрешу её учить. Ты ведь тоже не видишь, кто она?