— Это, и нашёл?
— Да, — робко кивнул Ивашка.
— Сказывай, тварь.
Но он лишь зыркнул исподлобья на меня, как на вошь недобитую, да смолчал, и что-то во мне надломилось. Закипел душевный котёл, взметнулось из-под него пламя ярости.
— Отвечай, смерд!
Я лишь краем глаза заметил, как отступили от меня остальные, как потемнело над головой небо, как зашумел лес раскачиваемый ветром.
— Нашёл я, — начал электрик, — тут к твоим столбам мужик приходил, говорит любопытно ему. Пофотал, немного, и ушёл. А потом пришёл и говорит, что фляжку потерял. Я сказал, что не видел, а она на самом видном месте нашлась. Там водка. Я вернуть хотел сначала, а потом думаю, что отхлебну, а потом верну. А она все не кончалась и не кончалась.
Я тяжело дышал и слушал рассказ это дурака.
— Ты не просто фляжку взял, глупец, — родились у меня слова, когда тот закончил. Родились, да сквозь зубы процедились, — ты проклятую вещь взял. Кто фляжку сию допьёт до дна, тот смерть свою найдёт. И тебе ее нарочно подкинули, что лишить меня помощников.
— А и пусть! — вдруг поднял голос Ивашка, — Что мне проку от такой жизни?! Я как в средние века попал! Это моё конституционное право пить! То нельзя, это нельзя! Как на зоне!
Я увидел, как приложила к лицу ладони Настька, слегка покачивая головой. Баба-то вытянуть дурня хотела из смертельных объятий зелья пагубного. Я тоже хотел. А он упирался изо всех сил.
Я не стал насылать на него проклятие, травить зверями и молниями разить. Длань сама сложилась в кулак, и я его ударил в лицо.
Смачно хрустнула кость.
Ахнула Настька, вскрикнули одновременно Лугоша да юродивый, а Иван рухнул, как подкошенный на траву, да так и остался лежать недвижный.
— Убил, — прошептал жена его в опустившейся тишине, а потом на негнущихся ногах подошла к мужу и запричитала: — Убил, убил, тварь, убил.
Жив он был, да только в самом деле плох. Череп я ему поломил в порыве гнева. Кулак у меня завсегда тяжёлый был. Ежели не помочь, то преставится в скором времени.
Все смотрели на меня с осуждением и нескрываемой нелюбовью. Да и пусть. Мало ли этих людишек, другого себе найду, а этого в болоте утоплю. Никто и концов не найдёт.
Демонице конечно того и надобно. А я, дурень, сам подставил свою голову под удар. Ангел-наблюдатель доложит обо мне своему начальству. Спустят на меня пса цепного. А и пусть. Жил один, и дальше проживу.
Я отвернулся к Лугоше, чтоб домой позвать её, но не успел рот открыть. Заговорила девица:
— Меня тоже убьёшь?
Я сначала замер. Серые бездонные глаза Лугоши заблестели слезами. Она сделала шаг назад, как от дикого зверя. Раньше убивал пришлых и ничего, а тут… тут своего убил.