— Что, если бы она тебя ругала? А если бы поливала холодной водой твои ноги?
Развеселившись, он посмотрел на неё, приоткрыв один глаз.
— Пандора, у меня такое чувство, что ты пытаешься уменьшить выступающую часть моего тела.
— А что, если бы все стражи наставили на тебя мечи? — упорствовала она.
— Я бы их заверил, что не представляю никакой опасности для Королевы.
— Я в опасности? — нерешительно спросила Пандора, что, конечно, было вполне справедливым вопросом для девственницы, сидящей на полуобнаженном мужчине.
— Конечно, нет, — ответил Габриэль, хотя и не был уверен, что слова прозвучали убедительно хоть для кого-то из них. — Мои объятия — самое безопасное в мире место для тебя, — обхватив её руками, он придвинул Пандору ближе к себе. Когда она подалась вперёд, её мягкая расщелина поравнялась с его набухшей плотью, от чего у неё перехватило дыхание. Он ободряюще похлопал её по бедру. — Ты нервничаешь, чувствуя, как сильно я хочу тебя? Единственный смысл этого, — он слегка приподнял бёдра, — доставить тебе удовольствие.
Пандора с сомнением кинула взгляд вниз, между ними.
— Хелен сказала, что не только.
Он тихо рассмеялся. Ему никогда не приходило в голову, что можно быть одновременно настолько возбуждённым и весёлым.
— Не сегодня, — умудрился выговорить он. — Я же говорил, что не отниму у тебя выбора. И я всегда буду держать обещания, данные тебе.
Разглядывая его своими поразительными голубыми глазами, Пандора уселась поудобнее, почувствовав, как его мощная плоть непроизвольно дёрнулась, прижавшись к ней, она пару раз моргнула, взмахнув ресницами.
— Что мы теперь будем делать? — прошептала она.
— А что бы тебе хотелось? — прошептал он в ответ, восхищённо наблюдая за ней.
Они изучали друг друга, не шелохнувшись, оба в приятном напряжении, с зажжёнными невидимыми фитилями. Очень осторожно, словно экспериментируя с какой-то крайне неустойчивой субстанцией, Пандора приблизилась к его рту, пробуя разные ракурсы, исследуя и дегустируя его губы с нарастающим рвением.
Ни одна женщина никогда не целовала Габриэля так, как это делала Пандора, иссякая мягкий огонь и открывая новые ощущения, будто она лакомилась диким мёдом из сот. Тем не менее, чем дольше это продолжалось, тем более неуправляемой она становилась. Кто-то из них должен держать себя в руках, и это явно будет не Пандора, к тому же она усложняла эту задачу для Габриэля. Он застонал, когда она начала извиваться на его коленях. Чертовски усложняла.
Обхватив её лицо руками, он откинулся назад и попытался смягчить напор.
— Полегче, милая. Расслабься. Я сделаю всё, как ты…