Трени присел рядом с женой и внимательно слушал. После того, как появился лакей с подносом с бренди, граф разлил спиртное по низким бокалам и протянул один Габриэлю.
Сделав бодрящий глоток, Габриэль почувствовал, как по горлу растеклась обжигающая жидкость.
— Даже если бы Чаворт не был так решительно настроен припереть меня к стене, — сказал он, — репутация леди Пандоры к тому моменту уже пострадала. Ей не стоило покидать бальный зал.
Плечи леди Трени опустились, словно она была уставшей школьницей.
— Это моя вина, я уговорила Пандору принять участие в мероприятиях сезона.
— Ради бога, не начинай, — сказал мягко граф, заставляя её посмотреть на него. — Даже если тебе кажется иначе, здесь нет исключительно твоей вины. Мы все призывали Пандору выйти в общество. Альтернативой этому решению было позволить ей оставаться дома, пока Кассандра посещает балы и вечера.
— Если она будет вынуждена выйти замуж, это сломает её дух.
Взяв маленькую ручку жены, Трени уговорил её пальчики сплестись с его.
— Никто не заставит её поступить против воли. Будь, что будет, она и Кассандра всегда могут рассчитывать на мою защиту.
Она улыбнулась ему, её карие глаза излучали нежность.
— Дорогой. Ты даже не задумался, прежде чем это сказать?
— Конечно, нет.
Габриэль был озадачен, нет, сбит с толку, тем, как они обсуждали сложившуюся ситуацию, будто существовал выбор. Боже, неужели ему и правда придётся объяснять, что позор падёт на всю семью? Что друзья отвернутся от них, а связи оборвутся? Сестра-близнец Пандоры потеряет шансы подыскать себе приличную партию?
Внимание леди Трени вернулось к нему. Заметив его смущённое выражение лица, она осторожно проговорила:
— Милорд, мне следует пояснить, что Пандора — необычная девушка. Она своевольна, у неё оригинальное мышление. И… ну, очевидно, Пандора немного импульсивна.
Описание настолько противоречило образцу подобающей английской невесты, что Габриэль почувствовал, как внутри у него всё перевернулось.
— … она и её сёстры, — продолжала говорить леди Трени, — … воспитывались в абсолютном уединении семейного загородного поместья. Они все хорошо образованы, но совершенно не искушены. Я впервые познакомилась с ними на моей свадьбе с их братом Тео. Они казались троицей… лесных духов или нимф, кем-то из сказок. Старшая, Хелен, тиха и застенчива, а близнецы были предоставлены сами себе, и ими никто не занимался большую часть их жизни.
— Почему их родители это позволили? — спросил Габриэль.
— Для них в дочерях не было толку. Они ценили только сына, — тихо ответил граф.