«Въ дѣлѣ находится актъ полиціи, слѣдующаго содержанія: «1867 г. сентября 8 дня, въ 2 часа по полудни, во время пожара въ домѣ г-жи Соболевой, состоящемъ Пречистенской части, 1 квартала, г. полицеймейстеромъ 2 отдѣленія полковникомъ Полемъ встрѣчено при отправленіи службы сопротивленіе въ его распоряженіи и на убѣдительныя просьбы — не стѣснять прохода и проѣзда дѣйствующихъ лицъ къ прекращенію пожара, въ грубомъ сопротивленіи замѣченъ проживающій въ томъ же кварталѣ, въ домѣ Антипова, московскій мѣщанинъ Николай Ивановъ Пастуховъ; свидѣтелемъ сему былъ, какъ онъ припомнитъ, старшій унтеръ — офицеръ Терентій Петровъ, который, по приказанію г. Поля, былъ позванъ для удостовѣренія званія Пастухова. Петровъ, при нижеподписавшихся постороннихъ свидѣтеляхъ и при личности Пастухова, показалъ, что дѣйствительно Пастуховъ при требованіяхъ полковника Поля дѣлалъ ослушаніе и на замѣчанія его отвѣчалъ грубо и возвышалъ голосъ даже до крика; вслѣдствіе этого полковникъ Поль и приказалъ ему удостовѣриться о званіи Пастухова; при заявленіи Пастухову надзирателемъ, подпоручикомъ Байковымъ, чтобы отправиться въ контору для составленія акта объ ослушаніяхъ, Пастуховъ требовалъ полковника Поля лично съ собою въ контору, — безъ него онъ не идетъ; свидѣтетелями этого были тотъ же г. Байковъ и московскій 1‑й гильдіи купеческій сынъ Степанъ Ивановъ Бутиковъ. Такъ какъ поступокъ объ ослушаніяхъ при отправленіи службы противузоконенъ, то и составленъ объ этомъ актъ для отсылки г. мѣстному мировому судьѣ». Здѣсь слѣдуютъ подписи: квартальнаго надзирателя Байкова, старшаго унтеръ — офицера Петрова и двухъ стороннихъ свидѣтелей, бывшихъ при составленіи акта. Затѣмъ слѣдуетъ приписка такого содержанія: «Актъ сей составленъ въ конторѣ квартира по истеченіи трехъ часовъ послѣ пожара. и писанъ онъ подъ диктовку квартальнаго надзирателя 2‑го квартала Пречистенской части. Домъ Антипова (или Осипова) находится по сосѣдству съ домомъ Соболевой, въ которомъ произошелъ пожаръ, — квартира моя находится въ двухъ или трехъ саженяхъ отъ огня; когда я, отлучившись изъ дому по своимъ дѣламъ и узнавши о несчастій, явился къ воротамъ своей квартиры и хотѣлъ войти въ нихъ, то какой — то полицейскій Офицеръ схватилъ меня за воротъ и оторвалъ, какъ помнится, у пальто пуговицу; я остановился и увидалъ полицеймейстера г. Поля, отнесся къ нему съ просьбою пустить меня въ мою квартиру, гдѣ находились жена моя и 3‑хъ лѣтній сынъ мой. Г. Поль, отпуская меня, послалъ за мною городоваго, чтобы узнать мою фамилію и личность, которая уже и безъ того извѣстна. Городовому все было объяснено. Осмотрѣвши свою квартиру и ненашедши въ ней моей жены и сына, я отправился на улицу для отысканія ихъ и вынесеннаго моего имущества, но въ это время былъ остановленъ квартальнымъ надзирателемъ 2‑го квартала съ требованіемъ отправиться въ кварталъ, какъ онъ мнѣ выразилъ, по приказанію полицеймейстера г. Поля; я снова сталъ упрашивать его, чтобы до отправленія моего въ кварталъ онъ дозволилъ мнѣ отыскать жену мою и сына; надзиратель исполнилъ мою просьбу, и подъ надзоромъ упомянутаго въ семъ актѣ городоваго Петрова отпустилъ меня. Когда же, отправляясь въ кварталъ и увидавъ г. Поля, я сталъ его упрашивать отпустить меня и не водить въ кварталъ до убранія моего имущества съ улицы и успокоенія моего семейства, то онъ согласился на это при свидѣтеляхъ: квартальномъ надзирателѣ Байковѣ, купеческомъ сынѣ Степанѣ Бутиковѣ, московскомъ цеховомъ Скрибенцовѣ и мещовскомъ купеческомъ сынѣ Михаилѣ Ивановѣ Щетининѣ. Причемъ я спросилъ, за что меня берутъ въ кварталъ? Квартальный надзиратель объяснилъ, что того желаетъ полицеймейстеръ Поль. Я сказалъ: въ такомъ случаѣ я желалъ бы его тамъ видѣть. Услыхавши это, г. Поль, подбѣжавъ ко мнѣ, сталъ бить себя въ грудь и горячиться, но все — таки, сознавая меня правильнымъ, отпустилъ меня впредь до востребованія, но не прошло и двухъ часовъ, какъ я былъ увѣдомленъ о томъ, чтобы явиться въ кварталъ, что я безприкословно и исполнилъ. При составленіи сего акта, я просилъ городоваго Петрова объяснить въ актѣ, чѣмъ и какими словами я, какъ будто — бы, оскорбилъ г. Поля, но онъ при подписавшихся объяснить это отказался. И затѣмъ, когда мнѣ нужно было подписаться къ сему акту, г. надзиратель уговаривалъ меня, чтобы я лишняго подъ нимъ ничего не писалъ, за что, по его мнѣнію, я долженъ буду отвѣчать передъ закономъ. Московскій мѣщанинъ Николай Ивановъ Пастуховъ. Когда я хотѣлъ прочитать мое показаніе при свидѣтеляхъ, то надзиратель отклонилъ это» (Опять подпись Пастухова)».