— Возьми туфли леди и отнеси к Хойру. прямо сейчас .
— Вы думаете?.. Нет, милорд, говорю же. Это просто каблук, — запротестовала было она.
— Надо убедиться, — возразил он, — закройте глаза.
— Что? Но зачем?..
— Можно, я попрошу вас и на будущее всегда закрывать глаза, если я захочу?
— Хорошо, — она закрыла-таки глаза, не спеша, впрочем, давать обещаний насчет будущего.
Если он понял, как сам захотел — его дело.
Валантен подхватил ее на руки и понес, по дорожке, потом по лестнице наверх, на галерею. Держал крепко, слегка прижимая к себе, и у Тьяны мелькнула непрошеная мысль, что он ее, пожалуй, ни за что не уронит — она слишком легка для него, и он не споткнется и не оступится — не то что она. Он слишком ловкий и сильный.
Ей сейчас совсем не о чем беспокоиться.
И ради чего она закрывала глаза? Можно и открыть…
Валантен как раз заносил ее в комнату. Поставил на пол.
— А сейчас я вас вылечу лучше лекаря. Закройте все же глаза.
Он говорил медленнее, чем, например, герцог, и голос у него был низкий и немного хриплый — как и тогда, при первой встрече.
— А зачем мне их закрывать, милорд?
Он слегка нахмурился, и она быстро добавила:
— Пожалуйста, ответьте мне только один раз.
— Закройте глаза и не открывайте, — повторил он, мягко разжимая ее поцарапанную ладонь, в которой она зажала платочек, — я потом отвечу.
Кровь из ранок уже перестала идти, но саднящая боль пока осталась.
Она опять закрыла глаза. Он немного помедлил, а потом она ощутила прикосновения к ладони. Он провел прямо по ранкам… пальцем?
Нет, прикосновения казались влажными.
Языком.
Поняв это, она немного смутилась, но глаз не открыла — может, как раз из-за смущения. Его язык продолжал скользить по ее ладони. Сначала при прикосновениях была боль, совсем легкая, от такой даже морщиться неловко, но скоро стало лишь щекотно и, в общем, приятно.
Да нет, просто приятно. Очень приятно. Эта осторожная щекотка, и мурашки, которые побежали от ладони к плечу, и дальше…
Она не открывала глаз. Он подержал немного ее руку в ладони, и вдруг коснулся языком тыльной стороны запястья, волнисто провел, иногда останавливая язык, потом она почувствовала быстрое прикосновение губ там, где прежде был только язык.
И ран никаких на этом месте совершенно точно не было.
Она открыла глаза. Валантен уже просто смотрел на нее, по-прежнему держа за руку.
— Теперь затянется очень быстро, уже к вечеру, — сказал он. — У меня есть нечеловеческие способности, моя леди. И на мне самом раны заживают вдвое быстрее, чем на других.
— Благодарю вас, милорд, — улыбнулась Тьяна. — Деревенские мальчишки тоже так лечат царапины, чтобы быстрее заживало. Я думаю, в этом нет ничего нечеловеческого.