После ужина — ванна с травами, кремы для рук и ног, душистое масло для волос, которое потом не желало смываться…
Когда Ривер явился, она вышла к нему в полотняных перчатках, надетых поверх жирного крема. Писать что-либо было проблематично, да и зачем?
— Скажите лорду Айду, что мое решение осталось прежним, — сказала она, — и передайте, что я желаю ему доброй ночи.
У них, наконец, закончилась суета. Теперь спать. Леди Фан принесла Тьяне свою чудесную настойку, разведенную в чашке, велела выпить и присела на край кровати рядом. Да, конечно, днем им так и не удалось поговорить.
— Что происходит, моя дорогая? — она смотрела строго, — бегать на свидания к лорду Айду, тайком от всех?
Какое безрассудство. Ты должна была постоянно оставаться с леди Уной, на глазах у герцогини, у леди Каридан, у всех! Ты должна быть очень, очень осторожной, девочка моя, — ее голос дрогнул.
Тьяна невольно погладила разбитую ладонь — ранки, действительно, уже затянулись. Так быстро.
— Я и буду осторожна, — со вздохом пообещала она.
— Зачем приходил слуга, что он хотел?
— Я должна была последний раз согласиться выйти замуж. Или отказаться. Он затем и позвал меня… он так сказал. То есть, чтобы я могла еще раз посмотреть на него, подумать и отказаться.
Тетя всплеснула руками. Тьяна широко улыбнулась.
— Он даже предлагал мне деньги. Десять тысяч, а потом все пятнадцать, если я уеду.
— Тин?! — тетя вскочила, прошлась по комнате, — я не понимаю. Он хотел, что бы ты уехала? С деньгами? Но в чем дело?
— Он не хотел, — Тьяна села в кровати, обхватив руками колени, — он точно не хотел. Если бы хотел, делал бы все иначе. Но он сказал, что я могу уехать, и получу деньги.
— Ага, — леди Фан опять присела на кровать, — понятно. И ты не согласилась. Почему же?
— Тетя, это было бы нечестно, вот поэтому, — Тьяне захотелось спрятаться под простыню.
Тетя вдруг улыбнулась, сказала мягко:
— Нечестно, да. А потрогать себя он тебе не позволил? Чтобы ты выяснила, мягкая у него шерсть или жесткая? Тебе же хотелось, кажется?
Помедлив, Тьяна ответила:
— Достаточно жесткая. Он нес меня на руках, тогда я и дотронулась. Я ведь осталась без туфель, — и лукавая улыбка получилась у нее сама собой.
— О, даже так, — пробормотала леди Фан, — вот и цена вашему милому договору. Но, может, оно и неплохо.
— Тетя?.. Что ты имеешь в виду?
Лед Фан только усмехнулась. И не стала отвечать.
Каждая невеста мечтает о самом лучшем свадебном платье, и чтобы красное платье тоже было не хуже.
Еще о том, чтобы ее свадьба была пышной и красивой. Чтобы собрались люди, и поздравляли, и радовались. Своя свадьба всегда представляется чем-то особенным, и хотя реальность чаще оказывается много скромнее того, что рисовало когда-то воображение…