Мама отпускает мою руку и идет к своей покосившейся кровати. Затем толкает ее в сторону и смотрит вниз на пол. Я следую ее взгляду, вперившись в неровную, каменистую поверхность. Кроме накопившийся пыли мне ничего не было видно.
Мама вытягивает руку и шепчет несколько слов. Руки начинает покалывать, когда я чувствую наплыв ее магии. Пол начинает плавно мерцать, словно мираж, и затем исчезает, раскрывая огромную яму. И внутри ямы…
— Мам…?
Я пялюсь как парализованный на горы монет, что наполняют яму почти до самых краев. Медные, серебряные, но большинство золотых. Вокруг были разбросаны неотесанные поделочные камни, которые будто пульсировали от сердцебиения.
Лапис вивентем>2. Алхимические камни.
— Что… что это? — спрашиваю я.
Здесь намного больше, чем мог бы заработать писарь. Что бы мама не делала, это точно не было написание историй Арестиса.
Мама смотрит на сокровища.
— Это принадлежит тебе, — отвечает она, переводя взгляд на меня.
Ее слова, словно удар в грудь. Она копила все эти деньги… для меня?
Я трясу головой. Фейри просто так не дарят подарки, не без уловок. Даже своим родным.
Ощущение, будто это проклятая магия.
— Я не возьму их.
— Возьмешь, сын, — утверждает мама, — вместе с остальной частью твоего наследства.
Я хмурю брови, обращаясь в ее сторону. Это еще не все?
Мама неуклонно смотрит на меня.
— Мои секреты.
Сердце колотится, и, чтобы она не собиралась мне рассказать, я не хочу это слышать, потому что секреты подлежат лишь одной из сторон.
Я сильно сжимаю веки и трясу головой снова и снова, потому что отказываюсь думать, что мама хочет нарушить одно из своих строгих правил. Что она отдаст мне свое наследие, которое даже звучит зловеще.
— Десмонд, — обращается ко мне мама, взяв меня за плечо и слегка встряхнув, — где тот мужчина, которого я вырастила? Ты сейчас должен быть сильным ради меня.
Глаза широко раскрываются от ее слов, и я тихо умоляю ее не идти по выбранному пути, но она игнорирует мой взгляд.
— Король Дня задолжал мне услугу. Возьми эти деньги, купи себе убежище.
Убежище? В Царстве Дня? Где буду вынужден никогда не видеть ночь?
— Если он не примет деньги, скажи ему, что ты — порождение Ларисы Флинн и Галлегара Никса. Покажи ему крылья, если потребуется. Тогда он тебе не откажет.
— Только если ты пойдешь со мной, — говорю я. Потому что все похоже на подвох: получить безопасность, но бросить мать. А этого я делать не буду.
Мама обхватывает мое лицо ладонями.
— Не могу, мой сын. Я обрела себе такую судьбу давным-давно.
Я щурюсь на нее, не понимая.
— Слушай внимательно, — продолжает мама, — потому что у нас нет времени повторять дважды. Я не любила твоего отца, никогда не любила.