***
Еще не открыв глаза, я вспоминаю, как долго и мучительно Медный формулировал определение Апекса, и как быстро и легко это далось Куцему. Он сравнил происходящее с линейкой. Обычной линейкой, которой каждый пользовался в школе (я, наверное, тоже, просто не помню). Существующая реальность превратилась в некое подобие отрезка с некоторыми отметинами времени – один сантиметр, два, три, подобно суткам (когда они еще существовали), а ныне это просто некоторый субъективный отрезок времени, примерно равный двадцати четырем часам. Итак, вы нажимаете кнопку Апекса, и он возвращает вас на ноль. Далее вы живете себе, живете, минуя временные промежутки, как деления линейки (один сантиметр – одни сутки), до той поры, пока обстоятельства не заставляют вас воспользоваться Апексом снова. Обстоятельства разные – Красный, который навис над вашим животом и вот-вот вспорет ваше брюхо, сломанный хребет (случайно или намерено) в те несколько секунд, пока вы еще живы, нож в спину, полет с двадцатого этажа (запланированный или не очень). В общем, любые обстоятельства, до тех пор, пока вы дышите, можно обернуть вспять, но… придется начать все сначала. С нуля. Поэтому это и называется обнулением, а возврат назад – реверсом. Красный – наиболее частое обстоятельство, потому как эта тварь охотится за человеком намеренно. Но бывали и забавные случаи, когда человек шагал с крыши высотки (запланированно), а по пути нажимал кнопку Апекса (не запланированно). Если успевал, конечно. А вот чего еще ни разу не было (не считая, старухи, конечно), так это пересечения седьмого «сантиметра». Не знаю, слухи или нет, но говорят, что человек, приблизившийся к этой отметке, перестает соображать, говорят, что он сходит с ума, кто-то утверждает, что Апекс срабатывает сам, автоматически. В общем, как бы то ни было, на исходе седьмых суток человек снова «сбрасывается на ноль», хочет он того или нет. И теперь мы возвращаемся к субъективности, и это как раз то, что так пугает всех нас, основная причина, почему люди не хотят жить в помещениях с окнами и не любят подниматься выше подвальных помещений – время осталось жить лишь в человеке. В прямом смысле этих слов. Кроме человека, ничто не изменяется, не течет, не умирает. Здесь, внизу, нет напоминаний об этом, мы, вроде как, в бункере. Мы набираемся опыта, знаний и шрамов, стареем, умираем, но мир вокруг нас не меняется. Он застыл на отметке 17.09.2102 и превратился в декорации – ветра нет, нет естественного круговорота воды, а потому нет дождя, тумана, снега, осень не сменятся зимой, день не сменяется ночью, не ложится пыль, не стареют, не ветшают здания, а все поломки – результат криворуких людей, тряпки, бытовая техника и куча другого, ненужного барахла, оставленного на полках огромных супермаркетов, не тлеют, не рвутся, не осыпаются в труху, а семя, посаженное в землю, не взойдет, даже если вы будете делать для этого все необходимое. Мертвая, звенящая пауза. Мы боялись помереть с голоду, но люди так быстро умирали и продолжают умирать, что на сегодняшний день количество еды значительно превышает её потребителей – огромные, неисчерпаемые запасы еды и воды никому не нужны. Время исчезло и продолжает жить только в человеке, но вот как раз людей-то становится все меньше и меньше. Красным понятие времени ничего не дает, равно как голод, сон, смерть – Василий живет у нас уже примерно шестьдесят реверсов и до сих пор не сдох от голода. Чтобы поддерживать физическое существование, Красному ничего не нужно. Человеку – нужно, но, несмотря на то, что у нас есть абсолютно все, чтобы жить припеваючи, с каждым мгновением существования мы все меньше и меньше хотим жить – оказалось, что еда и кров – далеко не самое важное. Самое важное – «