Я выразила удивление, почему, будучи музой Chanel, она продолжала ходить на кастинги и фитинги. «После победы в конкурсе я работала как сумасшедшая и следила жестко за собой. Но поскольку на протяжении трех лет все шло хорошо, я дала небольшую слабину и набрала пять килограммов. И тут же была наказана! Я стала для всех неинтересной! Я снова похудела и пытаюсь вернуться в строй, но для этого нужно начать все с самого начала, с самого дна. Мир моды, Виктуар, – это война. Война без пощады…»
* * *
И значит, на войне как на войне. Я гордилась тем, что не прибавила ни грамма с тех пор, как приехала в Нью-Йорк, и надеялась, что мои усилия будут вознаграждены. В конце десятого отборочного дня вместе с девочками и Себом я отправилась на последний кастинг. Я даже не помню, на какой конкретно улице мы находились, но на пешеходном переходе небоскребы вдруг начали кружиться вокруг меня. Я потеряла равновесие, все еще не понимая, что происходит. Я услышала, как Себ выкрикнул мое имя, как я сказала самой себе: «Вот и все, все кончено», а затем наступила полная темнота. Когда я пришла в сознание, я лежала на тротуаре, девчонки пытались дать мне что-то выпить, а Себ выходил из салат-бара, неся мне небольшой кусок курицы. Я поняла, что потеряла сознание прямо посреди улицы от усталости и от недоедания. Себ предложил вызвать такси и отправить меня домой, чтобы я смогла немного отдохнуть, но я отказалась. Съев курицу, я почувствовала себя немного лучше.
Когда мы приехали на кастинг, милая молодая женщина протянула каждой из нас по формуляру, который мы должны были заполнить, указав свой рост, вес и параметры. Первый раз за все то время, что я была в Нью-Йорке, меня кто-то спросил, сколько я вешу. С особой гордостью я написала: 47. Цифры девушек были ближе к шестидесяти. Мы сдали формуляры, и несколькими минутами позже вышел дизайнер, чтобы пригласить нас на просмотр. Вернее, пригласить их. Меня он не взял. «Извини, Виктуар. Ты шикарна, но слишком худа: 47 килограммов будет недостаточно. На тебе моя одежда будет смотреться безнадежно». Я отправилась обратно в такси, чтобы вместе с Себом дождаться девочек. Я была искренне рада за них: наконец удача повернулась и в их сторону.
Тем не менее это не помешало им собрать чемоданы несколькими днями позже. В агентстве Silent им дали понять, что нет никакого смысла задерживаться в Нью-Йорке далее, поскольку их не отобрали ни на один показ. Мне было по-настоящему жаль их, и, думаю, они мне поверили. Вечером накануне отъезда они пригласили меня поужинать вместе в ресторане, и я, конечно же, согласилась. Мне так не хватало человеческой теплоты и малейшего проявления заботы! Мы провели действительно приятный вечер: пир живота по-нью-йоркски для них и три приготовленных на пару овоща – для меня. Они не стали извиняться за то, что были так недружелюбны по отношению ко мне вначале, но я чувствовала, что они больше ничего не имеют против меня и прекрасно понимают, что вряд ли меня можно было винить в том, что с ними произошло… Когда мы делали заказ, Мадлен заботливо сказала мне: «Виктуар, ты не можешь так жить! Жить без еды просто невозможно». Я ответила, что показы начинаются всего через два дня и мне нужно быть уверенной в том, что я помещусь в одежду. «Конечно, поместишься, Виктуар! Неужели ты не видишь, какая ты худенькая? Вспомни, как ты упала в обморок из-за того, что ничего не ела!» Я улыбнулась в ответ, но так ничего и не сказала. Мне не хотелось их обижать.