Большая часть капитала и активов доставалась Максиму Аркадьевичу, оставляя родную внучку практически ни с чем. Мире, как насмешка, отходил домик в горах, где и убили Сильвестра, и какие-то семейные драгоценности, вряд ли представляющие историческую ценность, скорее финансовую и память о давно умершей бабушке, которую Мирослава не видела никогда в жизни, и даже слышала о ней едва ли несколько раз.
Целестина получала щедрое пожизненное содержание и дом в родном городе, если она не захочет жить в поместье. Ещё были перечислены некоторые работники, давно служившие Сильвестру, а так же - парочка дальних родственников, о которых мало кто помнил.
Мельгелов не упоминался, как и его мать. Вышколенные юристы после оглашения завещания и соблюдения всех формальностей, покинули кабинет так же гуськом, как и вошли, при этом немного кланяясь Максиму Аркадьевичу, неожиданно ставшему хозяином не только «большого дома», но и всего остального движимого и недвижимого имущества. Ни единого замешательства не читалось на лицах, даже у тех, кто услышал новость впервые. Годы работы на старика приучили не выражать своих эмоций и мнений.
- Мирослава, - проговорил Мельгелов и двинулся к Мире, та сжалась, Максим тут же оказался рядом, закрывая собой жену.
Не было никакого шанса, что Мельгелов причинит зло Мире, попытается устранить её физически, ударит в бессильной злобе, которая читалась на его лице, как в открытой книге жирным шрифтом. Не в доме, кишевшем охраной, под камерами, ещё и с нулевым результатом - Мира больше не наследница состояния Сильвестра, а значит, Мельгелов проиграл. Состояние Сильвестра ушло из рук, просочилось сквозь пальцы, не оставив даже привкуса минутного триумфа.
- Мирослава, солнышко, - проигнорировал Максима Мельгелов. - Тебя обманул этот человек, - ткнул жирным пальцем в сторону Максима. - Как и твоего дедушку. Мы можем опротестовать завещание, мы поможем тебе, правда, мама? - обратился к Ангелине, смотрящей на Мирославу и Максима, как на кусок грязи под ногтями.
- Безусловно, - раздался хриплый, низкий голос. - Мы защитим тебя от мошенников.
- Мирослава не нуждается в защите, - проговорил Максим. - В вашей защите. Лучше подумайте о своей, на данный момент это актуальней.
- На что ты намекаешь? - встрепенулся Мельгелов.
- Я не намекаю, - Максим сделал шаг вперёд. - Я говорю прямо, я уничтожу тебя.
- Если?.. - толстые губы Мельгелова растянулись в слащавой до тошноты улыбке. - Обычно за этим следует «если».
- Без «если», - коротко проговорил Максим, смотря в глаза, больше похожие на глаза королевской кобры. Ничего не выражающие, непроницаемые, неподвижные.