Я соскочила со спины Тариона и призвала силу.
Сначала привычно отозвались мои целительские способности.
Не знаю почему, но мне было важнее спасти тех, кто сражался, чем убить напирающих тварей. Однако, похоже, я только отвлекала своих друзей присутствием на поле битвы.
Трое из них погибли, пытаясь закрыть подход ко мне мелким шипастым инсектоидам. Я видела, как мерзкие существа буквально раздирают тела арахнидов на части, а благодаря своей магии и чувствовала их боль.
Вперед, на их место, бросился Тарион, сметая противников. Пока я вылечила двоих воинов, он держал оборону, сражаясь как лев, но и он не смог устоять перед напирающей стеной тварей. Как в замедленной съемке, я наблюдала сурха, выскочившего из общей хрустящей массы и вонзающегося острыми конечностями в незащищенное панцирем место.
Тарион разорвал его, но сам начал оседать, а остальные стервятники накинулись на него, полностью покрывая сильное тело своими мерзкими тушами.
Меня захлестнули гнев и отчаяние. Как и в случае с императором, я не поняла, что происходит, только в мгновение все замерло.
Я не убила тысячу инсектоидов, просто парализовала, чувствуя, как удерживаемые мной, бьются их сердца.
— Убивайте быстрее. Долго я не удержу — прохрипела я.
Арахнидов долго уговаривать не пришлось, они черной волной разбили застывшую бурую массу тварей и пронеслись, жаля и разрывая парализованных инсектоидов.
Самое плохое, что каждую смерть я ощущала болезненным уколом или острой болью. Не знаю, сколько я терпела, но в определенный момент мой мир померк.
В себя я пришла уже в своей постели. Тело болело, как будто я без подготовки пробежала марафон, а вокруг меня суетились верный Диззи и Сэпий.
— Они успели? У меня хватило сил их удержать? Никто больше не погиб? — первое, что спросила, когда очнулась.
— Ты удержала их до конца. Весь рой уничтожен, и остальные воины живы и поправятся, но ты не должна была собой так рисковать. Ты истратила весь свой резерв, еще немного — и ты бы умерла. Никогда так больше не делай, — нервно теребя мне руку, сказал Сэпий.
— Тарион, я не смогла… я видела… он защищал меня… — начала всхлипывать я, стараясь сдержать слезы.
Арахнид сгреб меня в объятия вместе с одеялом.
— Не плачь. Он был горд тебя защищать и жалел только о том, что не может продолжать делать это дальше, — сказал мужчина, легонько целуя меня в губы. — Я чуть с ума не сошел, пока ждал здесь. Они меня не пустили.
— Сэпий, а почему ты меня так поцеловал? Ты же говорил, что можешь меня отравить, — спросила я.
— Я слукавил. Мне казалось, что это неприятно — касаться кого-то губами. Прости, я обманул тебя, — засмущался мой арахнид.