Мужчина легко потрепал Предо по плечу и загадочно подмигнул.
— Вы…
— Он самый. Я. Разрешите представиться? Влас Степанович Якушев, нынешний Архитектор жизни.
Хранитель усмехнулся, но Якушев не обратил на это внимания. Или сделал вид, что не обратил.
— Пойдёмте, — потянул он хранителя за рукав. — Холодает. А я, как видите, снова забыл надеть обувь. Совсем рассеянным становлюсь…
Предо приготовился было вырвать руку, но заметил вдруг, что на круглую площадь выплыло, не касаясь ногами земли, несколько бледных тонких фигур в подпоясанных верёвками балахонах. Лица странных тварей скрывались в тени глубоких капюшонов, но холодный ужас, которым веяло из этих чёрных дыр, на время подчинил волю ангела, и тот, с трудом переставляя ватные ноги, поплелся рядом с настойчивым Архитектором жизни.
Глава восемнадцатая
Откуда растут крылья?
Йокарный Бабай, чье щекотливое положение Феририуса раздражало не меньше, чем удручало, последнее время вёл себя не просто вызывающе. Демон всем своим видом выказывал форменное неуважение. На грани презрения.
Да и прапос чуть не каждый день думал о том, в кого он сам превращается. Не без внутреннего содрогания.
Некогда грозный демон-разрушитель, один из ближайших сподвижников самого Владыки Мрака, потом — добрых три тысячи лет — влиятельный серафим, «малая правая рука» Всевышнего, Ферериус нынешний, втихомолку спрашивающий совета своего отражения, вызывал у многих обитателей обеих Сфер лишь насмешки. И прижизненные соболезнования, что ещё неприятней.
Должность Полномочного Разводящего Посла вопреки надеждам не вернула былого влияния, не принесла желаемой свободы. И совсем уж не обеспечила пробивной силой, необходимой для решения серьёзных вопросов. Порой Ферериусу казалось, что наказание за в общем-то невинную шалость — неудачную попытку опреснения мирового океана Земли, — начавшееся в пропановой камере с искусственно растянутым временем, не только не закончилось, но даже ещё толком и не началось.
Демоны-подстрекатели и ангелы-хранители, основные его клиенты, шли со своими проблемами беспрерывным, хоть и не очень бурным потоком. Жалобы их были похожи друг на дружку, как солдаты армии клонов из кадров известного фильма — все без исключения касались профессиональной деятельности. Где-то низший превысил относительную вседозволенность и вышел за рамки должностной инструкцией, где-то крылатый пренебрёг высокой моралью… Такие конфликты решались прапосом на раз. Заявление потерпевшего снабжалось нужной резолюцией, ответчику «ставили на вид» или давали выговор (пару раз одного и того же хранителя от души высекли розгами — заслужил) и возвращали к месту службы.