Сегодня вечером я решил добраться до особняка и попытаться проникнуть в подвал, чтобы вернутся назад, в 2017 год. Нужно проникнуть в подземелье, и пролезть обратным путем, и тогда, наверняка, должно все получится…
Монтажника Алексея выписали перед обедом. Степан Ильич почти все время спал, будто отсыпался за нелегкие трудовые будни. Я вспомнил, что когда был на производственной практике в институте, сильно уставал: мы, студенты, вручную мешали цементный раствор на стройке, и все выходные потом я отсыпался. Отец смеялся, и говорил, что мне нужно было учиться на пожарника…
Степан Ильич привстал, потянулся и достал из тумбочки бальзам в плоской бутыли.
— Обед еще не приносили?
— Скоро принесут, Степан Ильич.
— А радио зачем выключил? Сейчас новости по «Маяку» будут передавать…
Я повернул ручку на приемнике:
«Хлеборобы Ставропольского края собрали в этом году небывалый урожай за последние двадцать лет… Тульский мясокомбинат запускает дополнительные цеха для обеспечения населения качественной тушенкой, вяленой и копченной свининой…» — вещал диктор.
— Везде так все хорошо, куда только продукты пропадают? — поинтересовался я.
— Это все происки врагов перестройки, — пробурчал сосед, налил в стаканчик бальзама и поморщившись, выпил.
Я уже давно подозревал, что у Степана Ильича, ярого сторонника антиалкогольной компании, в бутылке вовсе не лечебный бальзам, по утрам в палате стоял терпкий запах перегара. Вскоре он отвернулся и захрапел.
После обеда, когда дежурная медсестра была в процедурной, я незаметно вытащил ключ от гардеробной на посту, взял оттуда свою куртку, брюки и ботинки, положил их в пакет и спрятал его под кроватью. Затем ключ я подбросил назад.
Вечером, после работы, приехал отец с большим пакетом апельсинов.
— Пап, я уже хожу, только немного хромаю. Может, меня выпишут на домашнее лечение?
— Серега, доктор сказал до четверга полежать обязательно, а значит лечись. Тебе что, так домой захотелось? А как же ты в армию пойдешь? Привыкай, бывают в жизни трудные моменты… — отец нахмурился, на его переносице легла глубокая складка. — Может тебе книгу интересную принести?
— Не надо. У Степана Ильича журнал «Огонек» и газет целая кипа.
— А зачем ты маму просил, чтобы я тебе фонарик принес? — отец вытащил из кармана небольшой фонарик и протянул мне.
— Да здесь лампочки в коридоре часто перегорают, не хватало мне еще ночью по пути в туалет споткнуться, — не мигая соврал я.
— Ну тогда я пойду, а то на вахте сказали, что в шесть закрывают.
Отец ушел, а я дождался, когда сосед по палате опять уснет, подложил под одеяло на своей кровати свернутый матрас с соседней кровати и незаметно вышел в умывальник, держа пакет с верхней одеждой под мышкой.