Неужели я сейчас позвоню в дверь, и мне откроет моя молодая мама? Нет, этого не может быть. От этого всего свихнуться можно, мне ведь сорок два года, как я мог очутиться в теле себя самого, да еще в подростковом возрасте?
Когда-то, еще в молодости, я увлекался книгами о «попаданцах», находя порой сюжеты довольно забавными. Пока не доходило до того места, когда очередной «попаданец» начинал собирать компьютер, машину времени, или автомобиль в девятнадцатом или шестнадцатом веке, из подручных средств. Чушь собачья. Я работаю инженером-строителем, а что нового я могу предложить человечеству в середине восьмидесятых? Собрать мобильный телефон или «айфон»? Или смонтировать новые очистительные установки? Развернуть сеть интернета по всему СССР? Да ни хрена я не смогу: без проектов, деталей и помощников.
Бывало, что очередной «попаданец», неожиданно попав в СССР, в конце тридцатых, всеми способами прорывался к Сталину, чтобы предупредить о надвигающейся угрозе в сорок первом голу.
Что же мне теперь, ехать к Горбачеву, и растолковывать, что перестройка и последующие за ней реформы приведут к развалу СССР? Дело это темное, мутное, увезут меня потом далеко на север, где белые медведи летом в валенках ходят или посадят в палату с решетчатыми окнами, с «наполеонами» по соседству… Нет, лучше поживем-осмотримся. А там видно будет…
Я решительно поднялся к своей квартире и нажал кнопку звонка.
Дверь с небольшим тягучим скрипом открылась. На пороге стояла… моя молодая мама в зеленом фланелевом халате и с полотенцем на голове.
— Сережа, что не заходишь? Я же в окно видела, ты давно в подъезд вошел. Что, опять ключ посеял?
Опешивший, я прошел в коридор и осмотрелся. Все совершенно так, как тридцать лет назад. Светлые обои с цветочками, шкафчик в прихожей и железная обувная полка. Я разулся и заглянул в гостиную: отец в спортивном трико и белой майке лежал на диване и листал газету, сестренка Маришка, сидя за столиком, старательно выводила акварелью каракули в альбоме.
— Сережа, мы уже поужинали, мой руки — и за стол. Пюре еще горячее. — мама прошла на кухню.
Я помыл руки в ванной, рассматривая свою распухшую губу и прошел на кухню.
Аппетит у меня проснулся просто зверский.
— Мам, какое все вкусное, — я с аппетитом умял пюре и попросил добавки.
— Да… — улыбнулась мама, — а с мясом было бы еще вкуснее. Отец обещал в субботу достать на рынке, через знакомого.
Мама внимательно посмотрела на меня:
— Сережа, а ну-ка, повернись на меня, — мама провела пальцем по моей распухшей губе. — Отец, иди посмотри на красавца!