Отражение конюха дремало; при моем приближении конь Дивный почему-то не заржал. Он стоял тихо и тогда, когда я, торопясь и дрожа, выдернула из его гривы несколько белых волосков.
Вдалеке были видны сияющие окна Замка Отражений, где остался красавец Элемер с самыми прекрасными розами из оранжереи…
Как хорошо, что Сибил успела выкрикнуть свою глупую фразу. Теперь все подумают, что это Глициния устроила такой переполох.
Держа заветные волоски в руке, я уселась на Брикса и поскакала по темному лесу, чувствуя, что глаза застилают горькие, безнадежные слезы.
Прощай, Элемер.
Прощай навеки!..
Я понимала, что там, в замке, разбилось в осколки мое хрупкое сердце.
Тимея ждала меня у пруда, похожего на бассейн. Она сидела, горестно сжавшись и обхватив колени руками. Услышав мои шаги, женщина медленно подняла голову и скорбно произнесла:
— Что же ты натворила, Мари!.. Зачем ты поехала туда?..
В ее голосе сквозила обреченность.
Я молча, стараясь не смотреть на нее, стянула с головы парик.
После ее отчаянного тона меня, наконец, застиг запоздалый испуг.
— У меня не было другого выхода… — пролепетала я еле слышно.
— Рене обязательно обо всем узнает и отправит тебя в «Сосновый рай», откуда нет возврата! — продолжала причитать Тимея.
— Он ничего не узнает… — тихо произнесла я и добавила в ответ на ее вопросительный взгляд, — ведь со мной было зеркальце.
Тимея замерла.
— Зеркальце?.. Мое зеркальце?..
— Да, то самое, которое птицы подбросили на балкон.
На лице ее отразилась смесь недоумения и просветления.
— Но как же… Мы думали, Рене разбил его…
— Мне удалось сохранить один осколок.
Услышав это, Тимея удивилась и обрадовалась.
— Этот волшебный осколок спрятал тебя от Рене. Он искажает настоящие события и показывает ему другие, невинные картинки. Как хорошо, что ты догадалась захватить его с собой! Однако ехать в замок все равно было очень рискованно, Мари! Ты едва успела вернуться обратно, ведь скоро рассвет… Переодевайся скорее!..
И она стащила с себя мою майку.
Страх снова ослабил свои цепи.
Я начала быстро расстегивать пуговки на платье. Заторопилась, потянула за рукава, задрала вверх тяжелый подол. Какое оно длинное, неудобное…
— Ты очень рисковала… — повторила Тимея, облегченно вздыхая. — Ведь осколок — это не целое зеркало. Действие его слабее, помни это! А если бы он хоть на мгновение выпал, например, при танце или поездке на лошади… Это был бы конец. И твоим надеждам, и твоей жизни.
— Но ведь он не выпал! — рассмеялась я, чувствуя, как уходит напряжение, уступая место счастливому ощущению удачи. — Он же не выпал!