Бастиан ещё гладит меня по волосам, перед тем как опустить голову мне на плечо, обнять поперёк тела и уснуть.
Марк
Утром просыпаюсь первым. Приподнимаюсь на локте и с минуту разглядываю Ксавьера, лежащего рядом со мной. Черчу узоры кончиками пальцев на его груди.
Никогда ещё мне не было так хорошо, как вчера, когда он забылся и присвоил меня себе.
Не могу поверить, что придётся позволить Париссу прикасаться к нему. Надо ввести какой-нибудь запрет. И нет, три дня я не перенесу. Понимаю, что если речь и правда о картине, то за меньший срок её не нарисовать… Но — нет.
У меня есть парочка идей, но будить Ксавьера я не хочу.
Нехотя поднимаюсь, иду в душ, а когда возвращаюсь — он уже одет. Вопросительно смотрит на меня, как будто ждёт, когда я прикажу идти.
Я отыскиваю ошейник в развалинах кровати и подхожу к нему. Принимаюсь одеваться, стараясь поменьше внимания обращать на его близость и разбегающийся по венам пожар.
— Тут камера и микрофон, — повторяю шёпотом у самого уха, — я буду присматривать за тобой. Включишь, когда окажешься у него — вдруг тут есть индикация прослушки и жучков. И вот, — беру с пола собственные льняные брюки и достаю из кармана пластинку с пилюлями, — синий — анальгетик, красный — антисептик, зелёный — антидот. Постарайся, чтобы не попали ни к кому из них. Я не говорю тебе выполнять все его приказы или тем более пытаться понравиться ему. Просто постарайся вернуться назад как можно более живым.
Ксавьер кивает. Мучительно хочу обнять его напоследок, но вспоминаю про возможность слежки и, отодвинувшись, уже громче приказываю:
— Иди.
Сам одеваюсь и выхожу вниз. Приказываю рабу, встреченному внизу, сообразить для меня кофе — это тот же, что и вчера. Он подаёт чашку с изяществом, которого трудно ожидать, глядя на него. Возможно, в самом деле Ксавьер по их меркам и не очень хороший слуга. Но мне становится неприятно от мысли, что всё, что он делает для меня, мог бы сделать любой другой.
Парисс выходит к завтраку весёлый и жизнерадостный, так что я не могу удержаться и, улучив момент, заглядываю в планшет. С Ксавьером пока ничего страшного не произошло. Он в каком-то зале, и в объектив действительно попадает мольберт.
— Вот твои каталоги, — Парисс опускает на стол рядом со мной несколько инфопластин, — надеюсь, это тебя немного развлечёт.
Киваю, благодарю. Заканчиваем завтракать, и я, первым поднявшись из-за стола, подхожу к нему и присаживаюсь на его край, так что чашка кофе Парисса оказывается у меня за спиной.
— Парисс, я хотел тебя попросить, — осторожно сбрасываю в чашку капсулу, припрятанную в рукаве, кофе шипит как содовая, так что мне нужно ещё несколько секунд.