В коридоре, мрачном и тёмном, Бруно, выдернув факел из держателя, возился с огнивом.
Наташе, прижавшейся плечом к стене и наблюдавшей за его потугами, очень хотелось упростить задачу, предложив зажигалочку.
Юфрозина при очередном треске грома как бы невзначай прильнула к своему будущему свёкру.
Вспыхнувший свет отбросил расступившуюся темноту на высокий потолок. Раскаты грома гулким эхом перекликались в длинном безлюдном коридоре.
Рыцарь, намереваясь предложить помощь русинке, сделал к ней шаг, но Бригахбург опередил его:
— Бруно, проводи графиню, — передал руку женщины командующему. Тот что-то невнятно буркнул, но ослушаться не посмел.
Сам же Герард сжал холодные подрагивающие пальцы Наташи, приближая её к себе.
Девушка руку не вырывала. В эти минуты она была благодарна ему за поддержку. Спускаясь по лестнице, при каждом ударе грома она оступалась, пугливо хватаясь за предплечье его сиятельства второй рукой, поспешно отдёргивая её, чтобы в следующее мгновение вновь уцепиться за него.
Он чувствовал её страх перед разбушевавшейся за стенами замка стихией. Его рука, твёрдая и горячая успокаивала Птаху, чуть поглаживая подушечкой большого пальца тыльную сторону её ладони. Знала бы она, как ему хотелось подхватить её, спрятать от всех, прижать к себе, стать единым целым, впитать в себя её боль и страх, подарив взамен покой и умиротворение. Было ли это пробудившееся чувство вины перед русинкой, где его упрямство сыграло роковую роль, или это что-то другое, в чём ему ещё предстояло разобраться? Он разберётся.
Спуск в подвал не занял много времени. Усилившийся сквозняк трепал языки пламени, взрывая мечущиеся смоляные искры факела. Казалось, что он потухнет и в воцарившейся беспроглядной тьме растворится всё живое.
Знакомый маршрут навевал на Наташу тоскливые воспоминания, вызывая острое желание сбежать, но сильная мужская рука удерживала, лаская, будто прося прощение за неожиданные трагические события, произошедшие в этих стенах.
В просторном помещении было так же мрачно, как и в коридоре. Гром здесь слышался слабее. Высоко расположенное узкое и грязное окошко заливали мутные потоки дождя.
Бруно зажёг от факела ещё несколько и подвёл графиню к телу, лежащему на широкой скамье. Отвернув с лица край холстины, поднёс факел:
— Он?
Она, ничуть не испугавшись, склонилась над мёртвым мужчиной. Её голос прозвучал уверенно и холодно:
— Он.
Наташа, зябко кутаясь в косынку, прячась за спину Герарда, удивилась: «Надо же, не боится. Такая и чёрта не испугается. Только остаётся догадываться, что ей приходилось видеть. А вот перед насильником, имея кинжал на поясе, спасовала».