Габриэль почти не верил в чужую душевную доброту. У Магды наверняка был собственный план, в котором Габриэль был лишь фигуркой на шахматной доске. И это ему не нравилось. Он предпочитал знать, как будут развиваться события, и какая именно роль отведена ему на самом деле. Но вряд ли Магда сказала бы об этом.
Она стояла возле деревьев, облаченная в свое привычное одеяние всех оттенков алого. В сумраке было ясно видно, как на белой полумаске, которую Магда все-таки надела, проступают золотые очертания хризантем. Магда смотрела на огонь, держа в руках артефакт — шар из металлических полос, в центре которого горело белое пламя. Когда придет время, артефакт вспыхнет, и Прорыв откроется.
Тогда Габриэлю надо будет просто войти в него и либо умереть, наконец-то соединившись со смертью, либо ожить в мире живых.
Он вдруг подумал, что навсегда может остаться на нарциссовом поле под багровым небом. Если раньше эта мысль внушала ему определенное спокойствие, то теперь в ней был только ужас.
— Я пришел! — сказал он, стараясь, чтоб голос не выдавал медленно нарастающее волнение. Помахал Магде. Она улыбнулась и, присев на корточки, опустила артефакт на порыжевшую осеннюю траву и легонько толкнула его вперед. Металлический шар с легким шелестом вкатился в круг и, добравшись до центра, разбросал в стороны свои сверкающие полоски, выпустив белую огненную сердцевину.
— Доброй ночи, Габриэль, — улыбнулась Магда. — Ну что, ты готов?
Габриэль кивнул, мельком подумав, что к таким вещам никогда не будешь готов по-настоящему. Им просто надо наступить и пройти.
— Тогда нам осталось дождаться полуночи, — сказала Магда и, опустившись на землю, сцепила пальцы на коленях. Габриэль сел рядом и в очередной раз подумал, что она очень красива. Редкостная, идеальная красота, до которой так никто и не осмелится дотронуться.
— Два Привратника Смерти должны помочь друг другу, — сказала Магда. Отблески огня лежали на ее лице медовыми мазками. — Я помогу тебе открыть Прорыв. А ты поможешь мне сделать то, что суждено.
Габриэль вопросительно поднял левую бровь. Он действительно не понял, о чем идет речь.
— Суждено? — переспросил он. — Что же именно суждено?
Улыбка скользнула по губам Магды и растаяла, словно она не хотела говорить.
— Я тебе говорила, что мой брат несчастный человек? — сказала она и нехотя добавила: — Тогда в Прорыв должен был попасть он, а не я.
Габриэль нахмурился.
— Когда это случилось? — спросил он.
По макушкам деревьев снова пробежал ветер. Пущу окутало таинственной непроницаемой тишиной, и на миг Габриэлю показалось, что они с Магдой уже попали в другой мир.