Полет цикады (Кутузова) - страница 12

Жадные губы встречались в страстных поцелуях. Мужчины подхватывали женщин на руки, кружили, потираясь своими бедрами — об их.

Пары двигались, подчиняясь общему ритму. Но каждая следовала только своему, особому рисунку танца. Там инкуб приник к груди любимой, а там суккуб ласкает твердый член языком, словно слизывает капли подтаявшего эскимо… Но — ни одного лишнего движения, ничего, что может нарушить гармонию.

Стихла флейта, зарокотали барабаны, рассыпая мелкую дробь ударов. И огонь пробежал вдоль стен, опоясывая зал трепещущим, как юбки инкубов, пламенем. Курильницы вспыхнули и погасли, оставив белесую дымку, пахнущую сандалом. Игра света и тени, разбавленного ароматным туманом, вплелась в общий танец. А пару больше не сдерживались. Барабан громыхал, отбивая ритм, все быстрее и быстрее, и тела сплелись в одно целое… Миг, другой, и стоны смешались с прерывистыми вздохами и общий, слитный крик поднялся к куполу, чтобы взлететь к небу.

Тот стоял, словно не извивались прямо перед ним нагие, гибкие тела. Оглядывал зал, жрецов, слуг... Цепко, внимательно. Ни ни один их взглядов не предназначался Наири. Анна прикусила губу. Всегда он так — раскрывается только наедине, не смешивая любовь и службу. Хотя... Дерзкая мысль мелькнула и пропала. Нельзя! Даже о невинном поцелуе думать сейчас нельзя! Жрецы ухватятся за эту возможность и осадить их будет очень сложно. Анна вспомнила первые свои дни в этом Храме. Тогда она не понимала, почему этот трон так похож на диван. А предложение заняться любовью прямо тт, на глазах у собравшихся...

Её снова передернуло. Но схватить Эйра, притянуть к себе, впиться в четко очерченные губы, стирая это выражение равнодушия с лица... Он ответит, и страсть захлестнет их. Даже Анна чувствовала желание, растворившееся в воздухе, а уж инкуб! Как они вообще сдерживаются?

Тайкан и Хон стояли,подобно каменным статуям. Даже моргали через раз. Рораги. Надо уводить их отсюда поскорее. Да и дел еще много.

Наири одарила улыбкой запыхавшихся танцоров. Пламя еще не погасло, и их тела блестели от пота и масла. Красивые, молодые тела.

Мысли тут же снова вернулись к Эйру. А ведь он не уступит ни одному их этих мужчин! Приказать сбросить китель, встать рядом... Анна фыркнула и прогнала опасные мысли. У них будет время. Даже, если придется пропустить обед!

Но мечты разбились о грозную реальность. Едва Анна покинула зал и направилась к носилкам, вперед выступил Хон:

— Наири, приближается время Малой Чайной церемонии.

Анна чуть не застонала. Нет, никто не посмеет упрекнуть Наири, если она решит немного задержаться, особенно для нескольких минут удовольствия, но... В этом странном и жестоком мире Анна давно уяснила: хочешь остаться человеком — держи себя в руках. Только жесткая самодисциплина не позволит превратиться в подобие животного, зацикленного только на еде, сексе и развлечениях. И этому правилу она свято следовала на протяжении нескольких лет.