У Алексии с плеч упал огромный груз.
— Больше не пугай нас так, ладно?
Рунный маг даже нашел в себе силы рассмеяться.
— Проста. Больше не буду. Эй, обезьянка, не грусти. — Он щелкнул по носу Эбби, тут же залившуюся смехом, смешанным с облегчением — эхом того, что чувствовала сейчас Алексия.
— Ты уверен, что все в порядке? — осторожно спросила она. — Ты едва не умер на моих руках, похолодел…
— Это зелье способно поднять на ноги даже тяжело раненного, — отозвался Джувенел. — Результат экспериментов Венетри с травами и магией самой Бездны. Жаль только, что больше ничего не осталось.
— Не нужно жалеть, — резко произнесла Алексия. — Нужно радоваться тому, что тебе дали шанс на спасение.
Джувенел долго смотрел ей в глаза, будто желая что-то сказать, но все не решаясь. Беззвучный диалог двух взглядов прервал возглас Эбби:
— Алексия, но это же…
Алексия развернулась к сестре. Та сидела, поднимая что-то с земли — в том месте, куда высыпалась мелочь из кармана Джувенела. Судя по ее сдвинувшимся бровям и озадаченному личику, были там не только монеты. И когда Абигайл протянула Алексии перевернутую ладонь, дыхание вдруг перехватило.
— Что там? — Джувенел приподнялся на локтях, удивленный реакцией сестер.
Алексия взяла двумя пальцами за цепочку, выговорила плохо слушающимися губами:
— Мой медальон. Подарок отца на мое совершеннолетие.
Судя по выражению лица Джувенела, для него эта новость стала не меньшей неожиданностью, чем для Алексии. Сжав медальон в руке, она резко вскинула голову.
— Ты… Откуда это у тебя? Ты знал моего отца?
Джувенел растерялся.
— Алексия, я встречал очень многих людей в Бездне. Я Скользящий, но я не вор. — Он вздохнул. — Вот только сейчас чувствую себя вором. Этот медальон… Я нашел его в одном из покинутых лагерей — их много разбросано по всей Бездне. Я и наткнулся на медальон случайно — там был дикий кавардак, и его землей забросало. Он странно сверкал, я сразу понял, что он зачарован. Некоторые Скользящие охотятся за подобными вещицами — артефактами, обладающими магией Бездны, продают их чудакам-коллекционерам, которые затем пытаются вытянуть их в Альграссу, исследователям или самим Венетри. Это своеобразная валюта Бездны.
— Я понимаю, о чем ты, — бесстрастно отозвалась Алексия, хотя внутри нее бушевала целая гамма чувств. Ее отец радовался как ребенок, когда ему удавалось обнаружить какую-нибудь зачарованную безделушку, правда, перенести ее в Альграссу удавалось далеко не всегда — чаще всего Слияние поглощало чужеродные их миру предметы. Да и те, что удалось спасти от жадных лап Бездны, в Альграссе, разумеется, теряли свою магию, становясь лишь украшением, сувениром, воспоминанием.