– Удалены?
– Ну да. Удаление памяти ИИ проходит намного проще, чем у человека.
– Зачем… – я отважилась посмотреть на подходившего мужчину, но голос от чего-то сбился. – Зачем вы его остановили? Мое возбуждение было недостаточным? Так это не из-за ошибок Тоя – моя вина…
– Я это знаю, Ината. Но теперь хочу сравнить.
– Что сравнить?
Он не ответил, зато демонстративно направил руку вниз и расстегнул пуговицу на штанах. Сделал еще шаг ко мне и надавил другой рукой на плечо, укладывая обратно на кушетку. Навис надо мной, но оставаясь при том одетым.
– Вероятность сто процентов, что после ты меня возненавидишь.
Я уже поняла, что он собирается делать, и выдавила еле слышно:
– Но ведь вам все равно до моей ненависти?
– На самом деле нет, Ината, не все равно. Но я хочу сделать это сам, потому что… я хочу сделать это сам.
Я уперла руки ему в плечи, а мысли быстро прояснились, когда я перестала над ними издеваться ненужными ассоциациями:
– Удивляюсь, сэр, как вы еще не сгорели на работе при такой вовлеченности в каждый опыт.
Он рассмеялся. Протянул руку вниз и не глядя нащупал пластырь на моем бедре – опять Той прилепил его незаметно. Оторвал, приподнялся и показал, как крепит его себе на живот, лишь полоска голой кожи мелькнула. Потом вытащил наушник и вставил его в ухо мне. Тихий писк недвусмысленно намекал на его возбуждение.
– Смотри, Ината, как это работает, – он положил ладонь мне на грудь и начал массировать. Писк усилился. Склонился и прошелся языком по другому соску, писк превратился в глубокую вибрацию. Снова приподнялся, в его глазах светилось одновременно возбуждение и ирония: – Видишь, есть такие опыты, в которых хочется участвовать самому. Что поделать, не сгореть бы на работе от нереализованных желаний. А ты уже сказала, что тебе все равно.
– Тогда у меня условие – разденьтесь.
– Условие? – его бровь изогнулась. – Ты серьезно?
– Вполне. Этот звук в наушнике явно подсказывает, что я могу ставить условия. Вы вряд ли будете таким же нежным, как Той. Так пусть хоть что-то происходит по моим условиям.
Он засмеялся, встал и начал быстро расстегивать пуговицы на рубашке. Избавился и от штанов, обнажая возбужденный орган. Притом не отрывал взгляда от моего лица:
– Это если предположить, Ината, что тебе действительно нужна нежность.
– Нужна, сэр.
– Меня зовут Даррен, – он снова двигался ко мне.
– Я это знаю.
Я сбилась с мысли, ощущая телом его голую кожу. Он сразу опустился всем весом и нашел губы. Я невольно ответила на поцелуй, открывая рот и впуская настойчивый язык. Вероятно, в этом и есть принципиальная разница: Той целует так, как думает будет лучше для партнерши, а Кинред целует так, как хочет сам. Это и заводит, помимо рассудочных решений и самоконтроля.