Кинред тоже встал и подался ко мне, вынудив невольно отшатнуться.
– А, так это просто воспитание – говорить спасибо? Тогда пожалуйста.
Он перехватил меня за талию и притянул к себе, наклонился, будто хотел поцеловать. Но лишь коснулся носом моих волос, демонстративно и шумно втянул воздух. И прошептал – эта интимность совсем не предполагала смысла сказанного:
– И мне это тоже было полезно. Информация из первых рук: ты умеешь орать как умалишенная. Когда начнешь?
Я хотела бы отодвинуться, но сдержалась от резких движений.
– Сэр, вы знаете, что я не стану на вас орать. Что бы вы ни делали.
– А еще я знаю, что ты не уволишься. Что бы я ни делал. Это был просто блеф. Ты будешь здесь до самого конца: и чтобы отец полностью вылечился, и чтобы ему не пришлось возвращаться на завод, где радиоактивное излучение и провоцирует появление условно-излечимых. Все верно? Какие полезные доказательства я вчера получил.
– Удивлюсь, если вы хоть что-то сделаете без выгоды для себя, сэр.
– Я тоже удивлюсь. Но психика человека многогранна, иногда мы делаем то, на что не были способны вчера.
Он вдруг мягко оттолкнул меня, что я посчитала разрешением уйти.
Несложно предположить, что ни приятные эмоции, ни выходные не длятся на этом уровне бесконечно. Уже на следующий день ближе к вечеру нас с Тоем вызвали в одну из лабораторий. Я напряглась, увидев в коридоре Майю с Ником, а они напряглись, увидев ИИ, меня вряд ли вообще заметили. Вот такая для всех сторон недолгожданная встреча. Однако подошедший Кинред разбавил еще терпимую атмосферу дополнительными отрицательными эмоциями, разделив нас:
– Майя, иди во вторую, нужно срочно сдать кровь на антитела. Той, заходи сюда и жди, – он дождался, пока ИИ выполнит распоряжение, лишь затем молча махнул головой в сторону своего кабинета, приглашая следовать за ним.
Мы с Ником переглянулись, но не придумали, что друг другу сказать. Кинред заговорил уже там в полный голос, без опаски, что его услышат:
– У Тоя очень чувствительный слуховой датчик, потому я и отвел вас сюда. Сегодня изучаем феноменальную для искусственного интеллекта эмоцию – ревность. Вам решил все подробно объяснить, чтобы вы подыграли.
До меня, кажется, начало доходить, и всю сжало до судорог от предстоящего. Он собирается заставить меня спать не с Тоем – Той и без того думает, что я с ним уже была, а с Ником! И заставит Тоя наблюдать? Но Ник выглядел еще более обескураженным, чем я:
– Ревность кого и к кому, сэр?
Я резко выдохнула. Точно ведь, Ник в первую очередь подумал о Майе – их отношения уже чуть не треснули от экспериментов Кинреда, еще одно испытание может стать последним. Но Кинред усмехнулся и покачал головой: