На кораблях завязался рукопашный бой, больше походивший на кровавую мясорубку. Воздух наполнился запахом пота, крови и человеческих нечистот. Мужчины с остервенением резали и кололи друг друга и, нанося страшные удары, беспощадно лишали жизни себе подобных. Пронзительный лязг металла о металл резал слух. Глухой хруст костей и смачные шлепки о палубу растерзанных тел вызвали бы в стороннем наблюдателе приступ тошноты, но люди, участвовавшие в схватке, не замечали отвратительной чудовищности происходящего.
Здесь господствовали другие законы… Когда главным становилось выжить самому, все человеческое, отступая на второй план, улетучивалось, а из глубин души поднимались первобытные животные инстинкты. Жажда крови полностью заполнила сознание самовлюблённых существ, возомнивших себя вершиной мироздания, и ничто не могло остановить безумства царившего на палубе.
Оставляя за собой страшный шлейф из раненых и убитых, Корбо, яростно размахивая палашом, упорно продвигался к капитанскому мостику. Сеньор дель Альканис, возвышаясь над толпой, невозмутимо наблюдал за сражением. Твёрдо стиснув тонкие губы, адмирал сверлил взглядом корсара и, обнажив шпагу, спокойно дожидался, когда Корбо сам к нему пожалует. Старый лис понимал: участвуя в схватке капитан неизбежно теряет силы, и подобное предположение подтверждала рубашка Тэо, намокшая от его пота и крови противника. Это облегчало задачу адмиралу. Да, он должен сразиться с пиратом, понимал дель Альканис. «Пора уже закончить этот поединок», – подумал маркиз и надменно направился навстречу графу. Заскочив на мостик, Корбо встал напротив сеньора. Захваченный сражением капитан взволновано дышал, и адмирал ядовито улыбнулся.
– Я рад, Корбо, что ты решил отправиться на тот свет именно от моей руки. Так и быть, я удостою тебя подобной чести, – воскликнул дель Альканис и кинулся в атаку.
Тэо отбил стремительное нападение адмирала, и его палаш, скрестившись со шпагой испанца, замер. Пересеклись и взгляды противников. Глаза сеньора пронизывали самодовольным холодом, а глаза пирата прожигали свирепой ненавистью. В следующую секунду откинув адмирала, Корбо перешёл в наступление, но маркиз оказался на удивление хорошим фехтовальщиком и знал себе цену. Да, было бы наивно полагать, что, будучи плохим бойцом, заносчивый сеньор смог бы дожить до столь солидного возраста, когда улицы испанских городов заливала кровь от бесконечных дуэлей по всякому ничтожному поводу. Но Корбо, подстёгиваемый желанием отомстить за все обиды, причинённые его любимой, похоже, не чувствовал усталости и в какой-то момент задел раненое плечо адмирала. Сморщившись от боли, дель Альканис злобно прищурился и всё же отразил удар корсара. В следующую секунду адмирал выхватил из-за пояса пистолет и направил его на капитана.