Когда капитан при поддержке Жюлиана вышел на палубу, торжествующий крик команды прокатился над морем, наверное, до самого горизонта. Корбо огляделся. «Поцелуй Фортуны» шёл первым, за ним следовали корабли Оделона, а в хвосте плелись растерзанные галеоны испанцев. Полной грудью вздохнув воздух, капитан действительно почувствовал, как силы возвращаются к нему.
Через пару дней французы причалили в гавани Бас-Тэра. На пристани графа де Дюрана встречала счастливо сияющая жена, а маленький Тэо, устроившись на плечах Жермона, восторженно размахивал отцу руками. Корсары спустились на берег. Капитан обнял Эстель, а когда сын бросился к отцу на руки, Корбо, почувствовав острую боль в ещё не зажившем до конца плече, невольно побледнел и поморщился. Графиня взволновано посмотрела на мужа, но капитан успокоил любимую, сообщив, что ему уже ничего не угрожает, а этот шрам останется ему в память об адмирале дель Альканисе.
Санчес, отыскав глазами Каталину, поспешил к девушке и обнял её. Сеньорита покраснела, а корсар безапелляционно заявил:
– Как только прибудем во Францию, мы с тобой обвенчаемся.
– Разве мы не останемся тут? – удивилась испанка, при этом не отказываясь от предложения выйти замуж за пирата и бывшего индейского раба.
– Разве я позволю такой красавице, как ты, прозябать в местных лачугах! Среди подобного сброда, – улыбнулся Санчес, показывая на берег Бас-Тэры. – Нет, моя прелесть! Во Франции у меня есть небольшой домик с землёй и лавочка, уже дающая приличный доход. Неземных богатств не обещаю, но уверяю, ты и мои дети не будут ни в чём нуждаться, – сообщил корсар, и Каталина, улыбнувшись, прижалась к его груди:
– Мне и не надо царской роскоши! Главное, что ты рядом со мной, – счастливо вздохнула она. – Я так боялась, когда ты остался там, в море, сражаться с адмиралом, – призналась девушка и преданно взглянула в глаза корсара. – Я всю дорогу молилась деве Марии, что бы она оберегала тебя.
Санчес обнял невесту, и пара отправилась следом за капитаном Корбо и Эстель.
Две недели ушло на ремонт «Поцелуя Фортуны» и подготовку судна к дальнейшему плаванью. В назначенный день фрегат поднял паруса и вышел из гавани, взяв курс в направлении острова, где покоился прах отца графа д’Эмери де Дюрана. Быстро достигнув места, Тэо на этот раз без помех извлёк останки отца, и парусник без заминки устремился в сторону Старого света. По-видимому, на небесах решили, что на одного человека уже достаточно выпало испытаний, и теперь судьба была благосклонна к команде и кораблю, и фрегат благополучно достиг берегов Франции.