Через день обременённый добычей пиратский корабль, тяжело утюжа воду, подходил к берегу Черепашьего острова. Вдали мелькнули паруса корсарской флотилии, явно взявшей курс на американский материк. Разглядывая в подзорную трубу эскадру, де Дюпре во флагманском судне узнал «Святого Людовика» и, осознавая, что он разминулся с графом де Тюреном, с досадой вздохнул. Ему самому не терпелось выйти в море и пощипать перья испанцам в отместку за гибель своих товарищей и капитана Корбо. Но Жермону пришлось смириться и утешать себя тем, что главное – ему удалось благополучно доставить Тэо до Тортуги, и мальчику теперь уже ничто не угрожает.
Проводив маленького виконта и Элеонору в дом Оделона, барон надеялся тут же отправиться следом за адмиралом де Тюреном. Но эта затея оказалась трудно выполнимой, поскольку все мало-мальски значимые посудины ушли в поход с графом, и в порту не осталось ничего подходящего. Де Дюпре пришлось ждать разгрузки корабля капитана Силестина, который, впрочем, в надежде поживиться и сам торопился присоединиться к набегу товарищей.
Между тем вести об оживших пиратах начали разноситься по побережью Антильского моря со скоростью урагана. Зловещие слухи, одни ужаснее других, вызывая у колониальных поселенцев суеверный страх, проникали липкими щупальцами в души неискушённых слушателей.
Вскоре леденящая кровь история о призраке капитана Корбо достигла и берегов Пуэрто-Бельо. Выслушав сбивчивый рассказ прибывшего с Кубы курьера о невероятном нападении мертвецов, сеньор дель Альканис лишь презрительно скривился. Адмирал всегда пренебрегал глупыми предрассудками и был слишком циничным человеком, чтобы верить в потустороннюю жизнь. Сеньор считал пьяные россказни моряков и невежественных рабов безумным вздором, но неприятный холодок всё же пробежал по спине маркиза, заставив его задуматься.
«Нет, Корбо не мог остаться в живых! – понимал дон Хосе, он сам видел, что осталось от когда-то грозного пирата. – Но тогда что за чертовщина посетила Сантьяго-де Кубу?» – озадаченно размышлял дель Альканис. Единственное логическое объяснение, которое он находил, – это что кому-то из команды графа де Дюрана удалось уцелеть, и теперь, стараясь навести побольше страха на испанцев, этот негодяй таким изощрённым способом мстит за капитана и своих товарищей.
Сразу вспомнив о Жермоне, адмирал предположил, что именно барон устроил спектакль в испанском порту, но столь прекрасное предположение вдребезги разбивалось о временные рамки: в момент, когда пиратские корабли громили Сантьяго-де Кубу, француз находился в его доме. И дель Альканис не в силах найти ответа злился, а извечный страх перед непонятным невольно заполнял его чёрное сердце. Но неожиданно адмирал вспомнил, что Корбо вернулся на корабль с острова и сообразил: «Скорее всего, капитан находился на берегу не один?!» С облегчением отыскав объяснение зловещей загадке, дон Хосе лишь посетовал на тупость де Бергани и недальновидность своих офицеров, которые не додумались обследовать остров и истребить пиратов всех до единого. «Неужели выжившие пираты смогли освободить «Поцелуй Фортуны» и захватить «Благой Вестник»? – с тревогой размышлял сеньор, но, не обращая внимания на блуждающие по городу слухи об ожившем капитане Корбо, дель Альканис продолжал готовиться к свадьбе.