Моя работа в «Черногорнефти» закончилась, в большой мере потому, что мне совсем не нравились новые знакомые моего босса. Они производили на меня впечатление вежливых и общительных гангстеров, особенно широко известный ныне Алишер Усманов, тогда рекомендовавшийся, как лоббист, и явно нацелившийся на нефтедоллары нашей фирмы. Я решил, что и один не пропаду, и сделал свою домашнюю фирмочку «Техническое бюро», созданное, как я говорил с гордостью, без единого рубля взятки. Давал консультации по нефти и газу, делал небольшие работы для старых знакомых по временам «Покорения Сибири». И вот однажды Татьяна Пипа, ставшая тем временем завлабом по ресурсам нефтяного газа ВНИПИГазпереработка, предложила мне на основе трудового соглашения поруководить их работой по измерению фактических ресурсов на Красноленинском месторождении на западе Ханты-Мансийского округа. И сразу сказала мне, что в участниках будет Володя Фридланд. Я очень обрадовался и сразу согласился.
Прилетел я в Нягань и почти сразу увидел и Владимира Яковлевича и других участников работы. Увидел и Таню, но она только представила нас местному начальству, разместила девочек-пробоотборщиц в какой-то пустой квартире, а нас с Володей и еще одним сотрудником в общежитии и улетела назад. Работа пошла довольно бойко — все-таки опыт, с факелами мы умели работать. С местными работниками мы сошлись неплохо и замглавного инженера даже попросил нас помочь ему в уборке его картошки. Ну, действительно, помогли ему выкопать, потом он нас хорошо угостил в своей будке на участке. Одно горе, Володю неожиданно прихватил сильный радикулит, выяснилось, что нагибаться и копать он не мог. И очень чувствовал себя неудобно — все работают, а он не может. Я его утешил, сказав ему: «Ты будешь у нас за представителя райкома. Будешь ходить рядом и говорить: «Лучше надо работать, товарищи! »» Конечно, мы все хорошо помнили советские выезды горожан на сельхозработы. Работу мы сделали и я еще раз, по-моему, уже в последний, приезжал в Краснодар писать отчет. И мы опять расстались.
Года через два, я уже проводил тогда сына и его семью в Штаты, да и сам уже задумывался об отъезде, раздается звонок: «Это Фридланд. Я в Москве, в Центральной Клинической Больнице Министерства Путей Сообщения». Я тут же собрался и поехал. Это в Лосином Острове, ехать через метро «Улица Подбельского», потом автобус. Добрался я, увидел Володю. Оказались плохие дела, у него болезнь крови. Если убрать жалкие слова и как бы научную эквилибристику — рак крови, сказалось, быть может, его многолетнее хождение по высокогорьям под ливнем космических частиц, послали вот сюда. Ну, палата на шесть человек, всё по-советски. Приезжал я еще вместе с женой, привозил фруктики, какие-то нужные шприцы, которых в клинике не было и надо покупать самому больному. Оказалось, что и вообще почти ничего нет, как и в других больницах, ни лекарств, ничего. Покупай сам! А у Фридланда и денег нету. Как это получается, при том, что у него в Краснодаре полно учеников, я не стал и спрашивать.