Жизнь шла и дальше. Я вернулся в Москву, Советский Союз рассыпался, я стал работать столичным представителем большой сибирской нефтедобывающей компании. Довольно много времени пришлось проводить в Центре Международной Торговли на Краснопресненской набережной. Однажды я в городе встретился с приехавшим из Краснодара в командировку Юрочкой. Оба были рады и я потащил его обедать в один из ресторанов Хаммер-центра. Выпив пару кружек хорошего пльзенского пива под «вепрево колено» Малыш такой образ жизни одобрил и вскоре я узнал, что он увел из нашего научно-проектного института в бизнес, работает "новым русским" при Мозырском нефтеперерабатывающем заводе в Белоруссии. Еще несколько раз в жизни встречались на перепутьях российской жизни, он женился наконец-то и растил позднего любимого ребенка.
А потом вдруг на меня свалилось сообщение, что Юра умер в Краснодаре от сердечного приступа. Да, мало уже осталось на свете людей из того смешного и героического времени «Покорения Западной Сибири»! Всплакнешь, а сделать уже ничего не можешь.
Мой друг Малик и Закон Гор
Без каких-либо возражений верится рассказу о том, что нынче в Чечне основные сражения происходят вокруг врезок в нефтепроводы. Одно, что дело доходное, а моральных ограничений там нету ни у боевиков, ни у федералов, ни у обывателей А и то, что надежная охрана линейных объектов дело очень сложное, тем более, в горах, где видимость затрудена. Один мой знакомый попал под повторный призыв и капитаном отслужил еще полтора года в Сороковой армии. Роту в бой на зеленку он не водил, служил по специальности, как трубопроводчик. Там прямо от Аму-Дарьи были проложены полевые магистральные трубопроводы ПМТ-100. Я с такой штукой дело имел по Дальнему Востоку, где, слава Богу, душманов не было. Собирается это дело из отрезков алюминиевой или стальной стамиллиметровой трубы длиной метров по пять на соединении вроде байонетного, что в пожарных гидрантах. Вот было проложено три, кажется, нитки, с насосными по трассе, там качались бензин и танковая дизелька для ограниченного контингента, что помогал братскому афганскому народу в его тяжелой жизни.
Так он говорил, что по пустыне — никаких проблем, а где жилуха, там кошмар, каждый день загорания. Декханин, если нужны бензик, либо солярка для лампы, он что делает? Берет ручную дрель, сверлит в укромном от шурави месте отверстие и подставляет ведро. Набрал и к дальнейшей деятельности, забить дырку хоть деревянным чопиком, как я бы сделал — а зачем? Оно и течет, к вечеру натекает хорошая лужа, муджахеды в ту сторону гранату бросят — пылает до неба, коптит местность. Назавтра все по новой, типа вечного двигателя. На каждых же ста метрах солдатика не поставишь, это придется только на охране еще одну армию держать. Но бензовозами возить еще хуже, там и горючее потеряешь, и машину, да и бойцов благодарные афганцы пришибут.