— Эй, если ты лузер только потому, что в субботу вечером никуда не идёшь, то я как раз из них. Можем побыть лузерами вместе, съесть по мороженому и словить экстаз от старых порнофильмов.
— Порнофильмов? — я посмотрела через её плечо на Делласандро, который дочитал свою газету.
— Посмотришь! — сказала Джен. — Свободная точка зрения на всё, детка.
— Ничего себе. Неудивительно, что он не хочет ни с кем разговаривать. Если бы я была знаменита тем, что размахивала своим волшебным жезлом на широком экране, то тоже бы не хотела, чтобы меня кто-нибудь заметил.
Теперь пришла очередь Джен громко смеяться. На неё обернулось больше голов, чем на меня, но только не Делласандро. Она размазала пальцем шоколад по тарелке и облизала его.
— Я не верю, что в этом дело. Думаю, он этим не хвастается, но и не стыдится. Зачем ему это надо. Он создавал искусство, — подруга говорила на полном серьёзе. — Честно. Он и его друзья известны, как узкий круг. Говорят, они изменили манеру того, как общественность воспринимает искусство. Они снимали художественные фильмы, которые шли в нормальных кинотеатрах. Кино для взрослых, но всё же.
— Ничего себе! — в искусстве я не разбиралась, но то, что рассказала Джен, звучало впечатляюще.
Я должна была признать, что в Делласандро что-то было. Возможно, длинное пальто и шарф. Я держусь мужчин, которые знают, как одеваться так, будто они не придают одежде большого значения и при этом выглядят великолепно. А может, и шлейф апельсинового аромата, когда он проходил мимо меня. Этот запах я обычно не люблю, а честно говоря, даже ненавижу, потому что он предвещал приступ и последствие самой галлюцинации, какой бы короткой она ни была. После неё действительность казалась мне намного ярче и детальнее, чем обычно. Странно, но если приступы сопровождались галлюцинацией, то впечатления усиливались. Тяжёлого приступа не было уже давно, но моё сегодняшнее чувство оказалось аналогичным.
— Эмм?
Я испугалась, когда заметила, что Джен со мной разговаривала. Даже приступ не оправдывал моей невнимательности.
— Извини.
— Итак, сегодня вечером приходи ко мне. Я сделаю коктейль «Маргариту», можем заказать ещё пиццу, — она прервалась и немного забеспокоилась. — Это звучит как-то по-нищенски, да?
— Знаешь, что такое по-нищенски? Нарядиться в пух и прах, и таскаться из бара в бар, чтобы пристать к какому-нибудь парню в полосатой рубашке, от которой несёт дешёвым лосьоном для бритья.
— Ты права. Полосатые рубашки были года до 2006-го.
Мы рассмеялись. Пару раз я уже выбиралась с Джен в бар. Рубашки в полоску всё ещё находились на пике популярности. Особенно среди молодых студентов, которые покупали мармеладный алкоголь — желе с водкой бедно одетым пропагандисткам в надежде, что девушки сочтут их за крутых парней…