— Слишком мало! — эхом подтвердил Мушков.
— Казак ест, как три быка! — добавила Марина.
Это было не совсем вежливо, и Ермак подумал, не стоит ли выгнать парня.
Мушков побледнел и посмотрел на расписной потолок. «Пресвятая Богородица, Николай Чудотворец, она наговорит на свою погибель,» — в панике подумал он.
— Продолжим. — Семён Строганов снова наклонился над списком. — Для каждого человека, кроме того, ещё масло и половина свиньи.
— Ого! — воскликнул Мушков. — Это хорошо!
— А для лошадей? — спросил Ермак.
Строгановы переглянулись. Никита встал и отодвинул гобелен в сторону. Открылся большой стол с картой.
— Мы построили лучшие струги, какие когда-либо плавали по рекам, — сказал Никита. — Мы собрали весь опыт и сделали кое-что новое. Широкие, но лёгкие струги, куда можно загрузить много людей и грузов, но их можно без особого труда тащит волоком.
— Лодки? — Ермак медленно встал и упёрся в стол кулаками. — Мы должны тащить лодки?
— Через Урал есть только один безопасный путь: вверх по Чусовой до водораздела на Урале. Затем придётся перенести струги через горы, пока не доберётесь до Туры. Там вы снова сядете в струги и поплывёте по Туре до Тобола. Так вы окажетесь посреди владений сибирского царя Кучума. — Никита замолчал, но быстро добавил: — Безбожника!
— На веки вечные, аминь! — саркастически ответил Ермак. Он посмотрел на Строгановых. — А лошади? — наконец спросил он.
— До Сибири можно добраться только по рекам. Придётся оставить лошадей здесь!
Казаку можно сказать, что солнце столкнётся с луной, что Волга течёт на север, а не в Чёрное море, что сеют пшеницу, а собирают капусту... Он послушает и пожмёт плечами. Но сказать казаку, что он больше не сядет на лошадь, это конец света.
— Без лошадей? — хрипло спросил Ермак.
— Я не поеду в Сибирь верхом? — запинаясь выговорил Мушков.
И даже Марина тихо сказала:
— Без лошадей? Это невозможно!
— Уходим! — громко сказал Ермак. — Строгановым нужны люди, которые ссут по ветру! А мы ссым против ветра и побеждаем его! Им нужны другие люди!
— Посмотри на карту, Ермак Тимофеевич! — ответил Никита. — Если ты знаешь другой путь, скажи! Мы готовы всё изменить!
Ермак подошёл к столу. Он долго, наклонившись над картой, изучал её и размышлял, покусывая ногти, потом закрыл глаза и задумался. Его никто не прерывал.
Максим Строганов просматривал списки поставок, Никита стоял в стороне у гобелена, Семён с удовольствием пил французское вино. Мушков прикусил нижнюю губу. Он с удовольствием прикоснулся бы к Марине, потому что эти прикосновения всегда странным образом действовали на него, успокаивая возбуждённые нервы. Ночью он делал это тайком, когда Марина спала. Он осторожно клал руку на её упругую грудь, и от этого ему становилось легче. Это было замечательное, неописуемое чувство...