Будь Другом, Свет Мой, или Нега Лакшери-Паскудства (БДСМ, или НЛП) (Быков) - страница 46

— Ну, с историей все просто, — уверенно решила Анна.

— Вот с историей — гораздо сложнее всего предыдущего, — заверила Анастасия. — Снова нам на помощь придет латынь. — На листе появилось «historia». — Сюда — из греческого. — Под «historia» на листе возникло «ἱστορία». — Что означает «исследование». — Но мы ринемся дальше, вглубь веков, и обнаружим праиндоевропейский корень «wid». Он-то нам и нужен. Его значение: «знать, видеть». Именно о таких историках идет речь. Не о тех, что исследуют прошлое, а о тех, что знают, видят, а потому формируют будущее. Подытожим?

— Подытожим! — радостно согласилась Анна.

— Историки составляют планы. Они знают, что, по их мнению, нужно делать, как выстраивать наш ванильный мир. Подключаются политики — создают и разрушают в соответствии с планом историков. А журналисты обо всем этом рассказывают так, чтобы в разумах рядовых обывателей не возникало вопросов онтологического толка. Триада: знающие, делающие, несущие весть. Знание, дело и слово. Или троица. Или тринити. Или тримурти. Называй, как хочешь.

— Никак не хочу называть, — призналась Анна и с новой силой затосковала по ясному и чистому миру Границы.

— А придется, — посочувствовала Анастасия. — Так что надевай свой темно-синий жакет о двух пуговках, карандаш да блузу. Чулок и неглиже — в соответствии. Бросай в свой мессенджер всю канцелярию, что собрали вчера. И пойдем покорять наш ванильный мир, пресловутую триаду да высокоуважаемого Меня Всеславовича Зота, который над всем этим стоит. Или соседствует — тут до конца разобраться трудно.

Анна вздохнула и принялась за эту работу — быстро и ловко, как учил ее Мастер тридцатью ударами.

Часть 4. Бог

«Сегодняшняя набожность крестьян старше, чем христианство.

Их боги старше любой более высокой религии».

Освальд Шпенглер. «Закат Европы»

«Для бога все прекрасно, хорошо и справедливо, а люди одно приняли за справедливое, а другое — за несправедливое».

Гераклит.

1. Резиденция

На заднем сидении служебного автомобиля Анна то с любопытством следила за городским ландшафтом за окном, то с некоторым удивлением поглядывала на подругу-спутницу. Анастасия не заняла сидение рядом с водителем, а устроилась возле Анны на заднем. Сосредоточенным взглядом смотрела она поверх водительской головы и заметно волновалась. Именно это волнение и показалось Анне удивительным.

Одно дело она, пограничница, которая должна сегодня примерить на себя не привычные веревки бандажа, не кожу, не латекс игровых костюмов, не наручники или ошейник сабки, а совершенно не привычный костюм эмиссара, роль посланника Границы в этом полузабытом-полузнакомом ванильном мире. Новизна, ответственность, непредсказуемость. Стоило бы распереживаться.