— Все это не почувствуют, — исключительно спокойно ответил виконт. — Если ты позволишь создать через себя соответствующие артефакты.
Я промолчала, нервно закусив губу. Эдвин ждал моего ответа. Повисла тишина, довольно скоро ставшая не просто напряженной, но и неприятной.
— Позволю, конечно, — сухо согласилась я, тогда еще не зная, на что решилась. — Но меня пугает твоя вера в заклятые вещи. Ты не единственный артефактор Ордена. И не будем себя обманывать, не самый опытный. Тот же Великий магистр за свою долгую жизнь научился многому. Обман или скрытый под мантией амулет распознает легко. Это же можно сказать и о главном инквизиторе провинции. На эти должности неопытных магистров не ставят.
— Ты права, Софи, — согласился виконт.
Он говорил все так же бесстрастно, а истинное настроение выдавал дар. Он сиял радостью, потому что мои слова доставили магу неожиданное удовольствие.
— Я тронут твоей заботой и столь искренним беспокойством. Но этот риск оправдан. Если я не появлюсь в Ордене вовремя, меня начнут искать, подозревать, проверять. Я больше не смогу отлучаться, мне навяжут ученика или дополнительные обязанности. И это в лучшем случае. Если смогу придумать правдоподобную историю и выдержу допрос.
Я вздохнула. Он тоже был прав. Инквизиторы искали раненного мага, вероятно, не принадлежащего к Ордену.
Здоровый единомышленник не вызывал бы интереса.
— Допустим, твой дар мы имитируем, — несмотря на доводы Эдвина, затея с возвращением в Орден казалась мне очень опасной. Отпускать Миньера без сопротивления я не собиралась. — Создадим иллюзию полного резерва. Но как быть, если тебе придется колдовать?
— Это вряд ли, — спокойно отозвался Эдвин, а его дар лучился прежней теплотой. — От меня даже не ждут полного резерва.
Ведь всем известно, что я работаю над новыми артефактами. Это требует больших затрат магии, а новые предметы получаются далеко не всегда.
— И все же, — не сдавалась я, — если тебя вынудят колдовать?
— Этого не будет, — убежденно ответил виконт.
— Тебя не посылают на боевые задания? — вопрос отражал недоумение и легкое пренебрежение, за которое я незамедлительно начала себя укорять. Сказалось влияние брата, не терпевшего бумажных крыс, управленцев, не способных самостоятельно ни оспу вылечить, ни низшую нежить одолеть.
— Таким, как я, не станут рисковать, — холодно ответил Эдвин.
— Мой опыт создания артефактов слишком ценен для Ордена. Разумеется, его чувства были уязвлены. На голосе это не отразилось, а вот улыбка приобрела натянутость, дар — колючую льдистость.
— Просто боюсь тебя отпускать, — призналась я.