А потом, пока Славка спала, положив голову юноше на колени, он разжёг слабый огонь и думал, что делать дальше, куда идти, где искать Велену и Всемира, которые, вероятно, их тоже давно уж потеряли. Конечно, задумка с немым колдуном была весьма неплохая… Но теперь появляться в той деревеньке было опасно. Навряд ли ему и вправду удалось избавить жителей от хвори, обрушившейся на их головы. А Ольгерд неповиновения не прощает. Да и обещался Ярико воротиться вместе со Славкой к дедушке Любиму, ежели удастся задуманное исполнить.
Тем временем Ольгерд сидел у себя в горнице и задумчиво разглядывал кубок, наполненный густым тёмным вином. Давно он не пил, кажется, с тех пор, как с Астрой в ночном лесу повстречался. Будто руна совсем отбила охоту до вина. Но теперь Ольгерд чувствовал, что на душе мерзко скребётся что-то. Вспоминался утрешний разговор с девчонкой-пленницей. Она ничего не говорила в ответ, не возражала, не кричала, не плакала, даже на смерть пошла без единого слова, без единой слезинки. Только у самого алтаря она лишилась сознания, да что ж — ей же лучше, вступить на Звёздный Путь с закрытыми глазами — не так страшно. И оттого Ольгерду хотелось выпить и забыть обо всём произошедшем: как-никак, девчонка, не соперница ему. Ни за что ни про что он её жизни лишил.
В наступившей тишине вдруг за дверью послышались торопливые шаги, а потом, почти тут же, в дверь постучали. Ольгерд, вздохнув, отставил нетронутый кубок.
— Войди!
На пороге появился стражник Здеслав. Ольгерд снова вздохнул: разговаривать ни с кем не хотелось…
— Ты, княже, прости, что потревожил, — поклонился в пояс Здеслав, — а только у меня к тебе дело важное. Ты погляди только, что у той девчонки отыскали. Это я забрал у неё, пока обыскивал, да то уж давно было, я и позабыл совсем тебе сказать-то…
С этими словами он подошёл к Ольгерду ближе и вытащил из-за пояса небольшой, чуть более ладони, стальной клинок. На ручке виднелась гравировка какого-то маленького символа, и Ольгерд, взяв из рук стражника эту вещицу, поднёс её поближе к глазам… и вдруг почувствовал, что ему не хватает воздуха. Рванул воротник одной рукою, тяжело опустился обратно на трон.
— Что, княже? — встревоженно спросил Здеслав. Ольгерд часто дышал, глядел прямо перед собою, брови его были сведены к переносице, меж ними легла глубокая суровая складка.
— Скажи, тебе ведомо, как девчонку звали?
Здеслав прищурился, поскрёб в затылке.
— Не знаю, княже. Нам-то она не представилась, а сами и не догадались спросить.
Быть может, это и не она. Просто похожа. Самую малость. Да мало ли на свете девчонок с серыми глазами. Но откуда тогда клинок? Ольгерд выдохнул, медленно закрыл глаза, почувствовал, как по виску сбегает холодная, почти ледяная мокрая дорожка.