Не отвечая, он поджал губы, пожевал ими, точно разговаривая с незримым собеседником или принимая тяжёлое решение, обернулся и произнёс:
– Отчего… такая перемена чувств, Шино-сан?
– У меня появился император, достойный моего меча, – Миномёто взглянул ему в глаза.
– А у меня – тайсёгун, достойный своего чина. Ну так не портите же мне и себе эти события.
Маяхата кивнул, прощаясь, и ушёл в пресмыкание и обожание, поджидавшие его в нескольких шагах отсюда, а Миномёто остался стоять на коленях: голова гордо вскинута, прямой бесстрастный взгляд в никуда – как в душу навылет…
Синиока и Мажору, взволнованно застывшие поодаль, устали ждать и решились на действие.
Они не слышали разговора, и по выражению лица Миномёто, и в лучшие времена экспрессивного, как гранитный утёс, догадаться о ходе беседы были не в силах. Но поза… и неподвижность… и меч… Неужели всё было так плохо?
"Его лишили чина?" – тревожно вопрошали глаза девочки. "Хорошо, если не разжаловали… не приговорили к ссылке… или к харакири…" – Мажору покачал головой. Синиока понурилась. Если даже ее вечно неунывающий брат полагает, что ни к чему хорошему встреча тэнно и отца не привела, значит, всё действительно худо. И что теперь делать им? И что они могут сделать?
– Отец?.. – неуверенными шажками – "может, пока идём, все как-нибудь само переменится к лучшему?" – дети приблизились к тайсёгуну и остановились на расстоянии вытянутой руки.
Миномёто перевёл на них рассеянный взгляд и попробовал нахмуриться:
– Отчего вы не дома? Здесь детям не место. Я приказал вам уйти.
– Мы не уйдём! – упрямо выпалил мальчик.
– Мы дома! – глотая слёзы, выкрикнула девочка.
– Наш дом там, где ты!
– Если тэнно лишил тебя всего, мы купим халупу в трущобах или в глуши, и будем жить там все вместе – с тобой!
– Если даже тебе велено не владеть имуществом и тебе придётся скитаться по дорогам в рубище с плошкой для подаяний – мы пойдём с тобой!
– Тэнно может лишить тебя всего – кроме нас!
– Синиока-тян, скорей пойдём, надо найти маму, сказать, чтобы собирала узелок, и рис с котелком не забыла на дорогу! Отец, никуда не уходи!..
– …без нас!
Косоватая улыбка тронула губы опального полководца и, не вставая с колен, он привлёк к себе сына и дочку.
– Всё не так плохо, мои дети. Тэнно был чрезвычайно милостив и всего лишь даровал мне длительный отдых в провинции в родовом замке.
– За твою усердную службу?! – расцвела Синиока.
– Скорее, несмотря на нее, – хмыкнул Шино-старший.
– Замок Шимоза… в деревне Котоваси… на горе Окаяне… куда не залетают даже мухи, потому что дохнут там от скуки… – с притворным унынием протянул Мажору.