— Не доводи меня, Маргарита, — предупреждает кавказский мужчина, а я демонстративно от него отворачиваюсь. Достал деспот недоделанный!
И тут мой взгляд натыкается на знакомую высокую мужскую фигуру. Снизу вверх скольжу удивленным взором от кожаных серых мокасин к темно-синим джинсам и белому, вязаному пуловеру. Замираю, столкнувшись с глазами чудесного кофейного цвета.
Ничего себе, вот это встреча! А что тут Заречный делает? Вопросительно приподнимаю левую бровь, мысленно посылая вопрос мужчине, который таким же внимательным взглядом смотрит на меня.
В знак приветствия киваю головой, но тут же, вспомнив о вредном ревнивом Давиде, резко оборачиваюсь. Растеряно обвожу пространство взглядом, но его уже рядом нет.
Фух! Выдыхаю про себя. Пронесло! Лучше ему не встречаться с Антоном, а то после нашего совместного побега из ресторана, Хачапури на него зуб точит. Придушит и глазом не моргнет, Халк неместного разлива. Снова кидаю любопытный взгляд в сторону, где недавно еще стоял Антон, но он уже ушел.
Ну и фиг с ним! Посылаю вдогонку, опускаясь на темный тканевый диван. Закидываю ногу на ногу и опять обвожу взглядом холл. Картины с портретами размером с человеческий рост, висящие на стенах, приводят в восторг. А люди в нарядах девятнадцатого века, изображенные на них, кажутся такими реальными, что хочется подойти поближе, и поскрести ногтем по холсту, чтобы убедиться — это только рисунок.
Ну кому я вру? Вздохнув, веду с собою внутренний диалог. После того, как мы с Антоном поругались, и он уехал из театра, я о нем часто думала. Зачем-то лелеяла надежду, что он пару дней подуется и заявится. Выходя с работу, искала глазами его белую, массивную машину. Но нет, так и не пришел, наверное, я была для него лишь мимолетным увлечением.
Обидно…хотя, это к лучшему, я не готова разрушать пару, ведь он не свободен.
— Маргарита, — окликает Давид. Подходя ко мне, протягивает пластиковую карточку от номера. — Свободных мест нет, так что остановимся в одном. Вещи уже подняли. Пойдем, — прямым взглядом смотрит мне в глаза, а я всплескиваю руками.
— Да что ты говоришь! — возмущенно выдыхаю. — Ничего себе заявочки! Как это нет, Давид. Ты же сказал, что заранее все забронировал?! — а этот гад довольно лыбится.
— Да пошутил я, просто пошутил, — разводит руки в стороны, идя на попятную. — Не ори, мы будем жить в разных номерах, — хватает меня за локоть, поднимая на ноги.
Вот хитрая морда, проверял. Топаю за ним, грозно сопя. Если бы дурой была и растерялась…Тут же приходят строчки из сказки Чуковского «Муха-Цокотуха»: «Вдруг какой-то старичок паучок нашу Муху в уголок поволок — хочет бедную убить, Цокотуху погубить…»