Ох, с этим…нет для него приличного слова, надо всегда на стреме быть. На лифте поднимаемся на четвертый этаж, и я сразу отправляюсь в свою комнату. Давид силится войти за мной, но я ставлю преграду в виде своей руки.
— Я хочу переодеться и немного полежать, говорила же, что плохо себя чувствую, — выдаю строго, безапелляционно, а он усмехается:
— Я могу составить тебе компанию, погрею животик, — цедит кошачьим голосом, а я закатываю глаза. — Дай мне час покоя, а потом я выйду. Пойдет? — выпихиваю наглого мужика в коридор.
— Ладно, — противно меня передразнивает. Смирившись со своей участью, делает шаг назад, а я перед его носом захлопываю дверь и наконец-то выдыхаю. — Нет, ну надо же быть таким невыносимым! — кидаю в пустоту и, скинув зимние ботинки, с разбегу плюхаюсь на огромную двуспальную кровать, украшенную легким тюлевым балдахином.
Прямо номер для новобрачных, обвожу пространство в ярко розовых тонах взглядом. Ненавижу этот поросячий цвет!
Издевается что ли! Закутываюсь в покрывало с головой. Где мои вкусненькие таблеточки, живот безбожно ноет. Пару минут лежу без движения, в надежде, что пригревшись, все пройдет, но безрезультатно.
Все-таки приходится выбираться из уютного кокона и идти за сумкой, которая стоит в пороге. Надо найти лекарство. Проглатываю сразу две пилюли и, запив водой из пластиковой бутылки, привезенной с собой, снова ныряю под одеяло. Какая удобная кровать и воздух прохладный, свежий, тут же уплываю в долину снов.
Меня будит настырный стук в дверь. Приоткрыв один глаз, пару секунд лежу молча и без движения, в надежде, что нежданный посетитель уйдет. Но он все долбится, и долбится. Грустно вздохнув вслух, потому что расставаться с теплой постелькой совсем не хочется, опускаю на пол ноги. Прихрамывая (отлежала стопу), ковыляю к входу.
— Кто там? — ворчливо интересуюсь, быстро приглаживая пальцами всклокоченные волосы и поправляя задравшийся свитер. А в ответ раздается недовольный голос Хачапури:
— Пошли ужинать, спящая красавица, уже семь вечера, полдня продрыхла, — ничего себе, опускаю взгляд на наручные часы. Вот это я вырубилась!
— Сейчас, дай мне пять минут, — но дверь не открываю. Пусть ждет снаружи. А то мало ли что ему на ум придет.
Сама несусь в ванную, чтобы подправит размазанный после сна макияж и сменить теплый, вязаный пуловер на кофту полегче. Расчесав пшеничные волосы и забрав их в высокий хвост, подхватываю свою сумку и выхожу к Давиду.
— Я готова, — добавляю с виноватой улыбкой. — Прости, я правда заснула, — а он отмахивается.
— Все равно я был занят, — нажимает на кнопку вызова лифта. — Разговаривал с бывшей женой. Младшего сына увезли в больницу с кишечным гриппом. Думал даже в Москву вернуться, но уже все в порядки, их отпустили домой, — а я про себя жалею, что он этого не сделал, я бы хоть пару часов побыла в покое. Но ему свои мысли не озвучиваю, выдаю скупое «понятно».