— Я… слышал об Адалорви, — нехотя выговорил Эрм. — Они… им повезло. Повезло, что встретили ваших. Их бы настигли всё равно. Так делается… части обречённых дают уйти в верой в надежду, с тем, чтобы они вышли в новый мир, там освоились и приготовили бы почву для… Опор Истинного Народа…
Он не смог сказать «для нас», и сам почувствовал это, почти услышав треск, с каким оторвалась последняя нить, связывавшая его с материнской культурой. Истинный Народ, давший ему жизнь, уже не входил в «мы». Не с этого момента, раньше. Отторжение началось гораздо раньше. Когда? Когда узнал о гибели семьи? Когда встретил ту девочку, Фиалку? Или уже здесь, когда изо дня в день помогал твари лечить раненых? Как бы там ни было, он уже не мог больше говорить «мы», вспоминая о сородичах. Они. Отныне и навсегда — только они. Враги.
На вечернем обходе заглянули к тому мальчику. Он не спал. Увидел вошедших, и в светлых глазах вновь родился ужас. Ужас перед предстоящими муками. Мальчик не знал, что никаких мук не будет. То есть, будут, конечно же, но уже совсем другого рода…
— Не бойся, — сразу сказал раненому доктор на языке Истинного Народа. — Мы не истязаем детей и не держим Опор, подобных вашим. Придёшь в себя, отправишься чистить выгребные ямы. Парень ты крепкий, полагаю, справишься. Нам не нужна Сила, вытащенная из чужих душ, хватает своей с избытком. А вот сортиры содержать в чистоте надо и свободных рук на это как раз не хватает.
Глаза у парня стали огромными. Эрм почти видел его мысли. Чистить сортиры?! Ему, воину из благородного рода?! Да он лучше сдохнет! Самая поганая смерть лучше унизительной чистки отхожих мест во стократ. сТруви тоже прочитал эти мысли:
— Переживёшь, — бросил коротко и вышел из палаты, жестом велев подопечному выйти следом.
И снова перед глазами коридор. Тусклые лампы под потолком. Влажный запах из соседнего помещения, где находился пруд-бассейн, вход в подводную часть больницы…
— Что? — обернулся к нему сТруви.
Проклятый доктор не стеснялся показывать, что воспринимает чувства и мысли напрямую! Эрм покачал головой. Он не мог выразить охвативший его сумбур словами, не находил для него слов. сТруви пожал плечами, пошёл дальше.
Ночью не спалось, вышел на верхнюю террасу, долго стоял там, смотрел в тёмное, плачущее мелким осенним дождиком небо. Снизу наплывали запахи мокрой земли, прелой листвы, грибов, смешиваясь с терпкими ароматами позднецветущих трав. Слабый ветерок дополнял коктейль солёным привкусом близкого моря…
Эрм долго стоял, вцепившись руками в перила, не чувствуя ветра и промозглого сырого холода. Вся его жизнь, вся эта долбанная, проклятая жизнь перевёрнулась с ног на голову и катилась куда-то под откос, в жадно раскрытую пасть подземных пещер с червями-мясоедами. Оказывается, можно. Можно жить, не убивая того, кто слабей. Можно черпать безграничную Силу не из чужих измученных душ. Можно… да всё можно, наверное. Всё!